Бравый кавалерист, лихой рубака, герой Гражданской, чьи знания безнадежно устарели к началу Второй мировой войны — таким представляет Семена Буденного официальная история. Между тем документы Великой Отечественной показывают нам совершенно другого человека: это грамотный, опытный и требовательный военачальник. К 130-летию со дня рождения маршала о правдах и неправдах вокруг его личности корреспондент «Культуры» побеседовал с его детьми — Михаилом и Ниной БУДЕННЫМИ.
культура: Считается, что участие Семена Михайловича в Великой Отечественной было минимальным, да и вообще эту тему афишировать не любят. Почему?
Буденный: Потому, что кое-кому такая картина была очень выгодна. Между тем факты говорят об обратном. 21 июня 1941 года, за девять часов до нападения фашистов, Сталин вызвал к себе Наркома обороны Семена Тимошенко, двух его замов: Буденного и начальника Генштаба Георгия Жукова.
Буденный: Сталин уже знал, во сколько начнется война. И задал конкретный вопрос: что будем делать? Тимошенко тут же заявил, что мы немцев разгромим в приграничных сражениях, а потом добьем на их же территории. Вождь помрачнел и попросил оставить шапкозакидательские разговоры, предложил высказать более реалистические соображения. Отец и высказал. Он обозначил три рубежа обороны: по линии Смоленска, на уровне Сталинграда и по Северному Кавказу. Как известно, там вермахт и был повернут вспять.
культура: Получается, Сталин доверял Буденному?
Буденный: Доверял. У них еще со времен Гражданской сложились очень хорошие деловые взаимоотношения. Вот (показывает) — портсигар, которым в 1919 году наградили отца. Дарственную надпись ножиком накарябал сам Иосиф Виссарионович. Доверял еще и потому, что Буденный его не боялся. В четыре часа утра 22 июня 1941 года в кабинет отца приходит Тимошенко, говорит: «Немцы бомбят Минск». Нужно доложить Сталину, а он сам-де не может решиться. Боится. Нарком просит своего зама! Буденный звонит, докладывает. Сталин спрашивает: «А где же товарищ Тимошенко?» — «Тут, рядом». — «Передайте ему трубку»...
Или вот еще эпизод. В 1938 году к отцу на квартиру доставили список из 65 арестованных военачальников. Отец тут же — ночью — поехал к Сталину. «Вот, говорит, список, объясни, почему они сидят?» — «Не знаю». — «А кто знает? Так давай и нас с тобой посадим с ними, ведь все вместе кровь проливали за революцию». Сталин вызывает Ежова, тот на полусогнутых входит. «Тут товарищ Буденный нас посадить собирается вместе с арестованными вами военными, объясните, их за что взяли?» — «Не знаю, товарищ Сталин!» — «Выпустить всех немедленно!» И выпустили.
культура: Почему же человек, обладающий таким влиянием и именем, не остановил репрессии конца 30-х, хотя бы в армии?
Буденный: Отец был уверен: «чистка» армии от непрофессионалов и недобросовестных людей совершенно необходима, без нее война будет проиграна. Другое дело, он не раз сокрушался, что в жернова репрессий по политическим мотивам попали и совершенно невинные люди. Была выстроена система, которая могла уничтожить любого. На него самого было собрано дело в двенадцать томов, но тронуть Буденного не посмели. Были и вредительство, и предательство. Вот только один эпизод. В 1940-м отца отправили инспектировать строительство укрепрайонов в Ленинградском военном округе. Кстати, по дороге произошла смешная история. Зима, едет он на санях через деревню, весь закутанный в доху, а тут мальчишки стали кричать: «Буденный, Буденный!» Отец их и спрашивает: «Как узнали?» — «По ушам!» — «Что???» Оказалось, по усам: дети шепелявили...
Так вот, вскрылось в той поездке такое... Например, доты были развернуты в сторону города — ровно в помощь наступающему противнику. Срочно приняли меры. Было и многое другое.
культура: Какие у Семена Михайловича были отношения с Тухачевским?
Буденная: Они очень много спорили, особенно, по вопросам танковых войск. Тухачевский, как известно, отдавал предпочтение легким танкам. А отец отстаивал полноценные — с хорошей огневой мощью и броневой защитой. Легкие годились только для прорывов в составе конно-механизированных дивизий, в позиционной войне они были бесполезны.
культура: Один из устоявшихся стереотипов — Буденный был «неисправимым кавалеристом».
Буденный: Был. Но не таким, как его пытаются представить. Непосредственно перед войной благодаря его усилиям создали три конно-механизированные дивизии, одна их них потом первой вошла в Берлин. Конно-механизированная дивизия — это не просто кавалерия с шашками и карабинами, а соединение, усиленное легкими танками, пехотой, посаженной на грузовики и броневики, артиллерией и прочим. Самые мобильные на то время войска. Прорывая фронт, они уходят в тылы противника, режут его коммуникации, громят, окружают, наступая навстречу основными силами. Немцы очень досадовали по поводу того, что у них во время Второй мировой войны не было полноценной кавалерии, об этом пишут их генералы.
культура: Насчет Тухачевского: его Ваш отец не пытался спасти?
Буденная: Отец был в составе народных заседателей на суде. Но спасти Тухачевского было невозможно. Комкора Михаила Левандовского тоже. Отец встал, выступил. Сказал, что знает Левандовского давно, что он хороший специалист. Но тот прервал его: «Не надо, Семен, я виноват, сам в это ввязался, по своей воле». Заговор был. Отец вспоминал, что когда он подходил к военным, кучковавшимся около Тухачевского, те замолкали. Что-то скрывали. В армии была группировка, которой Буденный в силу своей образованности, честности и приближенности к Сталину стоял поперек горла.
культура: Согласно официальной версии, образованным он как раз не был...
Буденный:
Это согласно «официальной»... В 1932 году он окончил Военную академию имени Фрунзе, причем, как говорится, без отрыва от производства. У меня 
сохранились его конспекты и распорядок суток — когда он спал, вообще непонятно. И всех своих подчиненных тоже отправил учиться. Постоянно занимался самообразованием, знал несколько языков. Немецкий, турецкий, французский, после войны выучил еще и английский — язык нового «вероятного противника». Всегда был в курсе новинок военной мысли, до войны часто брал уроки у генерал-лейтенанта (еще царской армии) Андрея Снесарева, он жил рядом, на той же улице.
Скажу больше, именно отец настоял на том, чтобы знаменитую «Катюшу» отправили на повторные испытания. Маршал Григорий Кулик установку забраковал по причине ее низкой точности, обозвал «самоварными трубами». Да, били «Катюши» порой не туда, куда нужно. Но зато мощно. Буденный пошел лично к Сталину, и после второго испытания БМ-13 приняли на вооружение. Вот вам и «необразованный» кавалерист...
культура: Турецкий он учил с какой-то определенной целью?
Буденный: Нет, усвоил на войне, Первой мировой. Ведь как раз с турками ему и пришлось воевать.
культура: Георгиевские кресты он заслужил именно там?
Буденный: Да, все пять. Одного лишили — ударил вышестоящее начальство. Дело было так. Офицеры пили, гуляли, а солдаты и лошади были не кормлены. Солдаты сговорились: когда войдет начальство, хором потребовать еды и фуража. Ввалился пьяный вахмистр, услышал требование и тут же замахнулся на отца. А тот был большим любителем кулачных боев, ну он его и тяпнул. Вахмистра откачали, с ним ничего не случилось, а все договорились: его якобы ударил копытом конь, был там один такой злой, много человек побил. Тем не менее, отца могли расстрелять — по законам военного времени за нападение на вышестоящее начальство. Он уже был готов бежать, но знакомый писарь обещал предупредить, если дело дойдет до расстрела, поэтому остался ждать. Построили полк и лишили четвертого «Георгия». Правда, через две недели он его снова заслужил: втроем они захватили в плен 20 вражеских солдат.
культура: Вернемся к Великой Отечественной: почему же Сталин все-таки снял Буденного с командования Резервным фронтом?
Буденный: Тут история достаточно странная. Под Смоленском была сформирована мощная оборона, отец выстроил дивизию к дивизии: немцы бы точно не прошли. Но вот его снимают, и Тимошенко начинает наступление. Терпит сокрушительное поражение, вермахт рвется к Москве. В записях отца о тех днях даже фигурирует слово «предательство».
культура: Воспоминания, надо думать, не опубликованы?
Буденная: Вышло три тома: два — до 1953 года, третий — при Хрущеве. Он, естественно, был страшно порезан. Убрали все упоминания о Сталине, многое «откорректировали». Четвертый том был как раз про Великую Отечественную, он начал его писать в конце 60-х. Но бросил: ему дали понять, что опубликовано это не будет.
культура: Слишком много «крамолы»?
Буденная: Точнее, правды. У отца вообще была потрясающая память, он помнил все, вплоть до названий самых мелких населенных пунктов, где ему пришлось воевать или просто бывать. И для многих подобные воспоминания оказались очень нежелательны. Например, трагедия сдачи Киева...
культура: Неудавшийся арест Буденного, когда он из «максима» отстреливался от НКВД и звонил Сталину — это быль или байка времен Хрущева?
Буденный: Этот анекдот появился еще в конце 30-х. А во второй половине 50-х происходило иное. Тогда уничтожили всю кавалерию, а отец получил выговор за «кочубеевщину». Не понравились Никите конезаводы, жили они слишком хорошо. Коневодство само по себе убыточно. Но у отца каждый конезавод был огромным предприятием со своим животноводством, птицеводством, земледелием и кормовой базой, он не только сам себя обеспечивал, но еще и приносил прибыль. Работники, естественно, жили хорошо. После того как Хрущев утроил нормы сдачи мяса государству, лошадей, в том числе породистых, стали забивать. После войны в стране было 13 миллионов конского поголовья, в конце 50-х осталось чуть более семи миллионов. Отец сам спасал лошадей, прятал их в прямом смысле этого слова, делал что мог. Вот такие страсти по конской колбасе 60-летней давности...
культура: Лошади стали не нужны армии?
Буденный: Да как вам сказать... Еще в конце 60-х, когда ни о каком Афганистане не было и мыслей, отец рассуждал о том, что в странах, где преобладает горная местность, эффективнее всего воевать именно на лошадях. Он постоянно что-то писал, анализировал, прикидывал — армия для него была смыслом жизни.
культура: От политики он был далек?
Буденная: Абсолютно. Он был военным — человеком, который защищал свою Родину. Конечно, переживал все, что творилось в верхах, но с нами не делился... Дома стояла кремлевская «вертушка». Позвонил Хрущев, пожаловался: «Меня сместили». «Не нужно было другим гадить», — сказал отец и положил трубку.
культура: С кем он дружил, кто жил с вами по соседству?
Буденный: С маршалом Иваном Христофоровичем Баграмяном — у него была дача напротив. Когда его перевели в Москву, отец поспособствовал, чтобы ему выделили землю в Баковке. Кстати, наш дом, где мы сейчас сидим, не казенный. Когда-то тут были конюшни, скаковой круг, открытый манеж для выездки. Получив гонорар за воспоминания, отец построил собственный дом, ведь с казенной дачи могли выселить в 24 часа... Дружил еще с Рокоссовским, с Николаем Герасимовичем Кузнецовым, всех не перечислить. А вот с Ворошиловым они всегда были на «Вы». Хотя знали друг друга еще с Гражданской.
культура: Ваша мать, третья супруга Семена Михайловича, тоже была кавалеристкой?
Буденная: Нет, это мы с Михаилом с детства в седле. А вот мать к лошадям отец почему-то не подпускал, видимо, очень за нее боялся, оберегал...
культура: Его лошади стояли тут же во дворе, в конюшне?
Буденный: Да. Самым любимым был Софист, уникальный конь. Дожил до 33 лет, хотя лошадям обычно отпущено чуть больше двадцати. Потом Софиста отправили на пенсию, на конезавод в Горках. Когда они прощались, отец не мог ходить, сидел в кресле со сломанной ногой. Тот сам подошел к крыльцу. Склонил голову, отец его гладил и говорил: ну, кто из нас кого переживет? Софист пережил. Рассказывают, что он почувствовал смерть отца, бился в стойле...
Малоизвестные факты из биографии маршала Советского Союза Семена Буденного, ушедшего из жизни 45 лет назад
Жизнерадостный и веселый, легкий в общении с подчиненными, герой Гражданской войны и один из первых маршалов СССР Семен Буденный был кумиром нескольких поколений советских мальчишек.
1. Семен Буденный, второй сын в семье крестьянина-батрака, где кроме него было еще семеро детей, родился в 1883 году на хуторе Козюрин в Ростовской губернии. Старший брат будущего маршала, Георгий, после революции эмигрировал в США. Дело в том, что до 1917 года Григорий Буденный работал у немца-колониста, а после смены власти в России вместе с ним перебрался за океан, где и умер после Второй мировой войны.
2. Унтер-офицер 18-го драгунского Северского полка Семен Буденный во время Первой мировой войны был награжден за проявленную храбрость Георгиевскими крестами четырех степеней и четырьмя Георгиевскими медалями. В бытность советским военачальником Буденный носил полный Георгиевский бант на отдельном кителе.
3. После революции 1917 года Семен Михайлович перешел на сторону большевиков. «Я решил, что лучше быть маршалом в Красной армии, чем офицером в белой», — вспоминал он позже. А уже в 1919 году Буденный стал командовать легендарной Первой конной армией. В 1932 году Семен Михайлович окончил Военную академию имени Фрунзе, где во время изучения новых методов борьбы с противником совершил прыжок с парашютом. В 1935 году ему одному из первых в СССР присвоили звание Маршала Советского Союза.
4. Семен Буденный был трижды женат. С первой супругой, Надеждой, казачкой из соседней станицы, обвенчался в 1903 году. Спустя 21 год она трагически погибла. Официально сообщалось, что причина смерти — неосторожное обращение с оружием. Но ходили слухи, что супруг застрелил ее из ревности.
Так или иначе, но через год после смерти Надежды Семен Михайлович женился на оперной певице, солистке Большого театра Ольге Михайловой. Однако отношения супругов быстро разладились, так как актриса предпочитала богемный образ жизни. А в 1937 году Михайлову арестовали и сослали в лагеря. После ее освобождения в 50-х годах Семен Буденный, уже оформивший развод, перевез Ольгу в Москву, выхлопотал для нее квартиру и работу. Сразу после ареста второй жены Семен Михайлович женился на двоюродной сестре Ольги Михайловой, Марии. Как и для многих других советских людей, Буденный был для своей третьей супруги прежде всего народным героем. Поэтому поначалу Мария называла мужа по имени и отчеству. Однажды командарм не выдержал и, разозлившись, бросил: «Я твой муж! А Семен Михайлович на коне сидит!» В браке с Семеном Буденным Мария родила двух сыновей — Сергея и Михаила, а также дочь Нину.
5. Сшитый из сукна красноармейский шлем, напоминающий по форме шлем древнерусского воина, стали называть «буденовкой», потому что самыми первыми такой головной убор надели именно бойцы армии Буденного.
6. В 1937 году НКВД пыталось арестовать и Буденного. Существует несколько версий того, как это было. Согласно одной из них, маршал встретил «гостей» с шашкой наголо. По другой — выставил в окно пулемет. Так или иначе, но, говорили, что Семен Михайлович позвонил Сталину и сказал: «Иосиф, контрреволюция! Меня пришли арестовывать! Живым не сдамся!» После чего Сталин рассмеялся и приказал оставить Буденного в покое.
7. Неотъемлемой составляющей образа Семена Буденного были его пышные усы, которые он всячески холил и лелеял. А в музее Первой конной армии даже хранится наусник командарма — приспособление для придания усам определенной формы. Как-то после неосторожного обращения с порохом один ус Семена Михайловича стал седым, и Буденный решил вообще сбрить их. Но Михаил Фрунзе отговорил его: «Это, Семен, не твои усы, а народные».
8. До конца жизни маршал находился в прекрасной физической форме. Его дочь Нина вспоминала, что после 60 лет Буденный еще крутил «солнышко» на турнике, и в 84 года уверенно сидел в седле. Скончался легендарный командарм в октябре 1973-го на 91-м году жизни.
Будённый на самом деле не был казаком, как многие думают. Он был иногородним. Это те, кто жил в области Войска Донского но не был казаком.
Как всякие иногородние он ненавидел казаков. В Гражданскую казаки были или за белых, или нейтральны. Все иногородние были за красных. И Будённый тоже.
Будённый не был огромного роста. Рост: 172.
Но отличался огромной силой, ловкостью и смелостью.
В 50е годы советский гимнаст - армянин впервые в мире сделал на кольцах крест. И ещё, вися на кресте, повертелся вправо-влево. Весь мир был в восхищении. Семён Михайлович послушал, как родня восхищается гимнастом и удивился: “А что здесь такого?”
В кинотеатре в его особняке стояли спортивные снаряды. В том числе висели и кольца. Будённый запрыгнул на кольца, сделал крест и повертелся как тот гимнаст. Ему тогда было около 70ти лет…
Четыре Георгия был предел. Но Будённый получил 5 Георгиев.
Потому, что одного креста его лишили. За то, что сломал ударом кулака челюсть вахмистру Хестанову. (Будённый был в детстве первым кулачником в станице). Вообще то за такое на фронте полагался расстрел, но командование рассудило, что если таких героев расстреливать, то кто тогда воевать будет? И лишили Будённого одной награды вместо расстрела. Но вскоре он ещё раз его заслужил. Таким образом Будённый был награждён пятью Георгиями.
Будённый был чрезвычайно смел и мог броситься с шашкой на нескольких врагов, но своих он опасался больше врагов. На все совещания в ставке он приезжал только с полувзводом самых свирепых своих головорезов.
Сам он всегда носил с собой шашку. Рубить он был великий мастер.
Как то раз уже на Царицынском фронте, Буденный, объезжая войска со Сталиным, наткнулись на казачий разъезд то ли из 5ти, то ли из 6ти казаков. Будённый бросился на них и прежде чем казаки сообразили, что происходит, порубил их всех.
Сталин посмотрел на трупы, разрубленные молодецким ударом надвое: сверху от плеча до седла или боковым ударом поперёк туловища мрачно пошутил: “Ты бы, Семён, как то помягче с людьми, что ли…”
Но после этого Сталин стал покровительствовать Будённому и двигать вверх его за собой. Ему был нужен такой харизматичный рубака для противостояния с Троцким - наркомвоенмором.
Троцкий и всё военное командование Красных южного фронта не доверяло Будённому. Троцкий считал правильным, чтобы войска воевали из страха наказания и оболванивания идеологией. А таких харизматиков как Будённый, Махно, Чапаев и прочих он считал пугачёвщиной и не видел внешних препятствий для того, чтобы они не перешли в стан белых и не увели свою армию. Поэтому не доверял им. Но Будённого прикрыли от расправы не только его головорезы, но и Сталин.
Когда кто то из красных командармов настучал Ленину, что войско Будённого, взяв Воронеж, учинили невиданный погром, насилие и мародёрство в городе. И потребовал разобраться с Будённым и его воинством, Ленин ответил: “А что с ними делать? Они год в степи голодали и холодали. Терпели лишения ради победы революции. А теперь ворвались в богатый город. Кто их теперь сможет остановить пока они не насытятся?”
Как то Ленин при встрече с Будённым, спросил: “Ну как воюется?”. “С божьей помощью” - ответил Будённый. Ленин рассмеялся: “Ну с такой помощью вы всех победите.”
Будённый никогда не был воцерковлённым. Но он рассказывал в семье такую историю:
Однажды в Первую Мировую его везли по Чёрному морю на турецкий фронт. Сидя на палубе ночью он узрел Богородицу, представшую перед ним. Богородица сказала ему: “Я тебя защищу от смерти. Ни одна пуля не коснётся тебя”. "За что мне такая милость? - спросил Будённый - Я ведь убиваю людей”.
“А за то - ответила Богородица - что ты делаешь это не из корысти, а ради людей”.
И действительно с тех пор ни одна пуля или осколок не коснулась Будённого. В Туркестане он ходил в атаку на пулемётный огонь. Бурка его была пробита десятки раз. Но ни одна пуля его даже не оцарапала.
Местные жители считали, что Будённого защищает то ли Аллах, то ли Иблис. И норовили отрезать от шинели Будённого лоскут. Они считали, что если прикрыть этим лоскутом сердце, то его не поразит ни осколок, ни пуля.
Рассказывают ещё такую историю:
Ежов послал людей арестовать Будённого. Будённый засел на чердаке своего особняка и отстреливался от чекистов из пулемёта. Те не решались подойти. Будённый позвонил Сталину:
“Коба! Враги народа хотят убить твоего верного соратника!”
Сталин спросил:
“Патронов у тебя много?”
“Хватит!”
“Ну держись”.
Вскоре к чекистам подъехал чёрный лимузин. Из него вышел человек в чёрном. И что то сказал осаждавшим. Те собрались и уехали.
По слухам, Сталин позвонил Ежову и сказал: “Оставьте дурака в покое! Он нам не опасен!”
После к Будённому приехал Ворошилов и сказал, похлопывая героя по плечу ” А пулемётик ты, Сёма, всё таки отдай!”
Пришлось отдать
Во время Отечественной войны Будённого поставили по старой памяти командовать войсками. Но война изменилась и простоватые рубаки стали не востребованы. Будённого отстранили.
После этого он занимал лишь представительские должности в системе власти и реальной власти не имел.
После Гражданской войны Будённый мечтал завести конный заводик и разводить лошадей. И эту мечту он осуществил уже будучи министром коневодства. Министерство, которое создали специально под Будённого. Под его руководством в результате многолетней работы вывели новые породы лошадей — будённовскую и терскую.
Жокеи на ипподромах не любили “Семёнмихалычей” за их злобный норов.
Личная жизнь
Не только военная биография, но и личная жизнь Семёна Будённого была насыщенной. Случались в ней и трагичные страницы. Первая супруга маршала, та самая казачка Надя из соседней станицы, с которой он обвенчался в 1903 году, сопровождала мужа во время Гражданской войны. Она отвечала за снабжение медицинской части. Надежда погибла в 1924 году. По одной версии, это был несчастный случай. Женщина якобы случайно нажала на курок заряженного пистолета. Но есть и другая версия. Говорят, разгневанный муж застрелил её, узнав об изменах. По третьей версии Надя была застрелена во время скандала, который она устроила неверному супругу.
Историки склонны верить первой версии, ведь роковой выстрел прозвучал при многих свидетелях, которые видели, что на курок нажала именно Надежда.
Похоже, командарм горевал недолго. Одни говорят, что он женился на красавице и оперной певице Ольге Будницкой чуть ли не на второй день после смерти жены. Другие, что свадьба состоялась через полгода. Женщина была моложе супруга на 20 лет. А так как Будённый любил её невероятно и при этом обладал невероятными возможностями, то любимая Оленька получала всё, чего желала: она поступила в консерваторию и стала солисткой Большого театра. Но единственную просьбу мужа - родить ему детей - Михайлова (такое сценическое имя она себе выбрала) упорно игнорировала, аргументируя это нежеланием испортить фигуру. Якобы без театра она не мыслила своей жизни.
Как оказалось, не мыслила она её и без тенора Алексеева, о чём конечно же знало вездесущее НКВД. Но когда Михайлова зачастила на приёмы в иностранные посольства, Сталин поставил в известность Будённого. Поговаривают, что после разговора тот лично отвёз жену на Лубянку. Супругу маршала арестовали, обвинив в шпионаже.
При жизни генералиссимуса Семён Михайлович даже не пытался облегчить её судьбу. Говорят, он был уверен, что Ольга погибла. Но в 1956-ом, узнав, что женщина жива, бывший муж приложил все усилия, чтобы Михайлова вышла. Впоследствии он заботился о ней, и женщина даже бывала в гостях у семьи Будённых.
Третий раз личная жизнь Семёна Будённого сложилась счастливо. После ареста супруги он женился на двоюродной сестре Михайловой - Марии, которая была моложе него более чем на 30 лет и которую он впоследствии любил и баловал невероятно. Маша родила мужу троих детей: в 1938-ом сына Сергея, в 1939-ом - дочь Нину, а в 1944-ом - второго сына Мишу.
Дочь Нина стала второй женой известного артистаМихаила Державина и родила отцу двоих внуков.
Семён Михайлович Будённый скончался 26 октября 1973 года, на 91-м году жизни, в Москве, от кровоизлияния в мозг. 30 октября похоронен на Красной площади в Москве у кремлёвской стены . На могиле установлен памятник.
Вдова Будённого Мария Васильевна, которая была младше его на 33 года, умерла в 2006 году в возрасте 90 лет. Похоронена на Новодевичьем кладбище.
Заметки, написанные по воспоминаниям сына и дочери маршала, а также по документам и его дневниковым записям.Так повелось, что, сойдя с политической сцены, большинство из тех, кого у нас именовали «историческими личностями», мгновенно оказывались забыты, а то и осмеяны, оклеветаны, прокляты… Всегда ли это было справедливо и заслуженно?
Возьмем Советскую военную энциклопедию, год 1976-й: «После Гражданской войны Буденный вел большую работу по переводу Красной армии на мирное положение. Уделял много внимания обобщению опыта Первой мировой и Гражданской войн и использовал его при обучении войск. Внес значительный вклад в дело дальнейшего укрепления Советской армии».
В издании СВЭ 1990-го оценка уже иная: «После Гражданской войны, участвуя в решении вопросов строительства Вооруженных сил СССР, их технической реконструкции, руководствовался ее опытом, преувеличивая роль кавалерии в будущей войне и недооценивал техническое перевооружение армии, не одобрял формирование танковых соединений».
Кажется, все ясно: этакий «добрый малый, в прошедшем веке запоздалый». Но так ли это? Столь ли бесспорны категоричные оценки нового времени?
Была такая песня «Марш кавалеристов» - или нечто по названию подобное - с такими словами: «Буденный, наш братишка, с нами весь народ!.. С нами Ворошилов, первый красный офицер!..» Когда мы встретились с Михаилом Семеновичем Буденным, младшим сыном маршала, внешне очень похожим на отца, - даже с такими же роскошными «фамильными» усами, то первый вопрос был задан именно по этой песне. Почему командарм - «братишка», а член РВС армии Ворошилов - «красный офицер»? Всегда наоборот считалось: политработник должен быть «ближе к народу», общаться с подчиненными по душам, а командующий - несомненный «офицер», с ним все по уставу…
БУДЕННЫЙ. Ворошилов пятнадцать лет был наркомом обороны, членом Политбюро. Отец этим не занимался - будучи умным человеком, никогда не лез в политику, туда, где многие головы сложили. Он был народным героем, и этого статуса у него никому не отнять… Между прочим, хотя с Ворошиловым они дружили семьями, жили в одном доме - они всегда были только «на вы».
- Разве ваш отец не входил в ближайшее окружение Сталина ?
БУДЕННЫЙ. Нет, конечно! Хотя он был с ним в хороших отношениях. Познакомился отец со Сталиным во время Гражданской войны, но как - не рассказывал…
- Вы спрашивали Семена Михайловича о его отношении к тому, что потом начали стыдливо именовать «перегибами »?
БУДЕННЫЙ. Он считал, что Сталин виноват в основном в том, что создал систему, позволявшую такие дела творить. Подозревал, что Сталин о многом был проинформирован - в особенности в отношении тех, кто был репрессирован незаконно…
- Кстати, вопрос: насколько реально Михаил Семенович может помочь нам уточнить некоторые «легендарные» моменты из жизни своего отца? Человек он совсем не старый, а маршал Буденный скончался уже тридцать лет тому назад.
БУДЕННЫЙ. Я родился 3 июля 1944 года, в день освобождения Минска… Когда отец умер, мне было почти 30. Практически все свободное время, которое у него было, мы проводили вместе. Он учил меня ездить на лошади, стрелять и фехтовать… У нас были очень доверительные отношения, он мне много чего рассказывал. Конечно, какие-то запретные темы были… До последних дней жизни ум у него оставался светлейшим. Все помнил, все знал…
Когда читаешь биографические книги, то видишь, что автор неизбежно проникается симпатией к своему герою. Обычно он склонен прощать, даже замалчивать его прегрешения и всячески подчеркивает положительные стороны. Не то, что стремится обмануть - просто инстинктивно старается, чтобы читатели увидели полюбившегося ему героя его глазами. Особенно пристрастны бываем мы в отношении своих родственников… Чтобы обеспечить объективность рассказа, дополним его некоторыми документами и свидетельствами. К тому же наш гость представил уникальные фрагменты из неопубликованных записных книжек своего отца, а также заметки его старшей сестры - Нины Семеновны.
Обратимся к одному из наиболее сложных вопросов - о взаимоотношениях Буденного и Тухачевского, двух героев Гражданской войны, которые, как считается, потом олицетворяли собой два пути развития Вооруженных сил.
БУДЕННЫЙ. Говорят, что отец бился за конницу и был против техники. Это не так. Он был инспектором кавалерии, поэтому кавалерию и отстаивал. Но он был за тяжелые танки, а Тухачевский - за легкие…
Из заметок Нины Буденной". «Отец часто вспоминал дискуссию о броне, которую они вели на военных советах. Тухачевский упорно стоял на позициях облегчения танков за счет легких брони и вооружения. Не бронестойкость и мощный огонь, а устрашающая подвижность - в этом он видел главное. Буденный настаивал на танках с надежной броневой защитой…»
БУДЕННЫЙ. Отец говорил: по пересеченной местности они все равно с такой скоростью, как по Красной площади, не пройдут. Поэтому нам нужны тяжелые танки, с толстой броней. А ими никто фактически не занимался… Отец также говорил о конно-механизированных группах, каковые и были созданы уже во время войны.
Из статьи М. И. Тухачевского: «Новые вопросы войны», написанной в 1931–1932 гг:. «Очевидно, в первую очередь нужен быстроходный танк, способный бороться с артиллерией противника, т. е. и сам вооруженный пушкой… При прочих равных условиях колесно-гусеничный танк имеет преимущество перед гусеничным. Точно так же амфибия имеет преимущества перед неплавающим танком».
БУДЕННЫЙ. Кстати, кто обеспечил успех боев под Москвой зимой 1941-го, когда из-за холодов вся техника встала - и немецкая, и наша? Кавалерия, корпуса Белова и Доватора!
- Действительно, в определенных условиях у конницы есть преимущества по сравнению с техникой. Так, следом за вошедшим в прорыв конным корпусом не должны идти колонны «наливников», кавалерия может успешно действовать на той болотистой, пересеченной, лесистой местности, по которой не пройдут никакие танки… Если наличие казачьих корпусов в Красной армии объясняют настойчивостью и влиятельностью «первоконников », то почему у нашего противника в одних только привилегированных войсках СС было четыре кавалерийские дивизии, сражавшиеся до мая 1945-го?
БУДЕННЫЙ. Конечно, отец понимал то, что кавалерия уходит - это естественный процесс технического прогресса. А он был человеком вполне практическим. Вы знаете, что он способствовал организации производства и принятия на вооружение «катюши»? Начальник ГАУ маршал Кулик сказал: «Барахло, какие-то самоварные трубы!» Конструкторы попросили отца посодействовать, и буквально через месяц он вытащил на полигон практически все руководство страны… Было это перед самой войной, чуть ли не 21 июня.
- Получается, что Семен Михайлович совсем не был таким ретроградом, каким изображают его сегодня. А значит, конфликт с Тухачевским имел иные корни и причины. Впрочем, был ли конфликт или это предположение историков?
Из заметок Нины Буденной: «Отношения у него с Тухачевским действительно сложились непростые, что, однако, не мешало им в 30-х годах ходить друг к другу в гости. Если они спорили, то прилюдно, открыто высказывались откровенно, не шептались за спиной, а на военных советах говорили все друг другу в лицо. При таком отношении ненависть не рождается».
БУДЕННЫЙ. Хотя отец Тухачевского недолюбливал… У него во время Гражданской войны очень много приказов было, которые не соответствовали действительности, принимались без всякой рекогносцировки, в результате чего людей посылали под сплошной огонь… Вот и проигрыш Польской кампании свалили на 1-ю Конную, которая здесь совершенно ни при чем. Она на Юго-Западном фронте была, а Тухачевский командовал Западным. 1-я Конная была завязана боями, не могла сразу отбросить своих «партнеров» и уйти… Между прочим, Тухачевский там все бои проиграл.
Телеграмма И. В. Сталина:
Ваша последняя директива № 4774/оп/252/ш без нужды опрокидывает сложившуюся перегруппировку сил в частях армии, уже перешедших в наступление. Директиву эту следовало бы дать на три дня назад, когда конармия стояла в резерве, либо позднее, по взятии конармией района Львова. В настоящее время это только запутывает дело и неизбежно вызывает ненужную вредную заминку в делах в интересах новой перегруппировки. Ввиду этого я отказываюсь подписать соответствующее распоряжение Юго-Запада в развитие вашей директивы № 13 820. Сталин».
- Можно ли предположить, что между военачальниками существовали счеты, относившиеся к временам Гражданской войны ?
БУДЕННЫЙ. Нет, как говорил мне отец, у «первоконников» и «группы Тухачевского» не было личного конфликта. И надо сразу заметить, что Тухачевский не мальчик для битья, он никогда таким не был. У него был очень острый, жесткий характер; он, без всяких сомнений, мог за себя постоять.
Нет, не все так просто в «деле Тухачевского», о которым мы уже не раз рассказывали в своих публикациях. Определенное тому подтверждение можно найти в материалах из семейного архива Буденных:
Из записных книжек С. М. Буденного: «1 мая 1937 г. На квартире у К. Е. (Ворошилова. - Ред.) т. Сталин сказал, что «нужно с врагами покончить, ибо они есть в армии, в штабах и даже в Кремле. С ними мы должны покончить, невзирая на лица». Думаю, что тут речь идет о высоких персонах, но кто они?»
Насколько Семен Михайлович был информирован на эту тему? Его бывший комиссар - нарком Ворошилов, призывавший «немедленно, сейчас же железной метлой вымести не только всю эту сволочь, но и все, что напоминает подобную мерзость, проверить и очистить армию буквально до самых последних щелочек», знал, очевидно, все имена. А Буденный? Что знал он, человек, которому совсем скоро прикажут судить своих бывших товарищей?
: «Мне как инспектору РККА приходилось часто ездить по округам и я хорошо знал их состояние. Как правило, в течение года я находился вне Москвы, в войсках, 6–7 месяцев, а потому знал цену каждому командующему войсками военного округа… В армии были невыносимые бытовые условия, крупу давали бойцам со стеклом (в Киевском военном округе у Якира), когда проводили зимой занятия с войсками, людей, как правило, обмораживали на 50 % за одни сутки учений. В казармах, как правило, был собачий холод, а водоснабжение и канализация замерзали».
О столь бедственном положении войск не писалось ни в те, ни в последующие годы… А вот информация о событиях, почему-то прошедших мимо внимания историков:
Из записных книжек С. М. Буденного. Маршал пишет, что на химическом полигоне в Кузьминках были обнаружены «пулеметы, гранаты, винтовки и огнеприпасы. Все это было аккуратно смазано, завернуто в плащ-палатки, вложено в ящики и закопано в землю. Мне пришлось весь полигон пройти щупами, сделанными из претового (?) железа, бойцы строились в одну шеренгу и двигались, втыкая щуп через каждый шаг в землю. В результате было найдено:
1. Пулеметов станковых - 22.
2. Патронов и ручных гранат - 330 тыс. и 4 тыс. соответственно.
3. Винтовок - 1200 штук.
Знал ли Фишман об этом оружии? Думаю, что знал…».
«Человек изворотливый, - как значится в записях Буденного, - и часто умеет повернуть дело так, что оно будет выглядеть очень хорошо, хотя на самом деле все отвратительно-скверно».
Если такое действительно было, - но вряд ли маршал стал бы на склоне лет записывать небылицы в личных дневниках, - то ведь не для продажи, как ныне, «криминальным группировкам» пряталось похищенное оружие. К тому же, «максимы» и трехлинейки - оружие, предназначенное для боя. Может, действительно шла подготовка к военному перевороту или заготовка оружия «на всякий случай»? Уж если поиски на полигоне осуществлялись под руководством Маршала Советского Союза, значит, дело действительно было очень серьезное…
Из заметок Нины Буденной. «Терзанием на всю жизнь осталось для Буденного его вынужденное участие в процессе по делу Тухачевского и других военачальников в составе так называемого Специального судебного присутствия… Мне казалось, у него было такое ощущение, что, пережив всех и оставшись один, он как бы принимает на себя всю ответственность за эту трагедию».
Может быть и так. Но вот первая реакция Семена Михайловича на происшедшее, изложенная в письме Генеральному секретарю. Этот материал получен редакцией в Архиве Президента Российской Федерации.
«ЦК ВКП (б), тов. Сталину.
Сов. секретно.
Только лично.
Хочу изложить вам свои впечатления по прошедшему 11.06.37 процессу контрреволюционной военной фашистской организации на заседании Специального присутствия Верховного Суда СССР.
Тухачевский пытался популяризировать перед присутствующей аудиторией на суде как бы свои деловые соображения в том отношении, что он все предвидел, пытался доказывать правительству, что в создавшемся положении предчувствовал поражение и что его якобы никто не слушал…
Тухачевский с самого начала процесса суда - при чтении обвинительного заключения, при показании всех других подсудимых качал головой, подчеркивая тем самым, что, дескать, и суд, и следствие, и все, что записано в обвинительном заключении, - все это не совсем правда, не соответствует действительности. Иными словами, становился в позу непонятого и незаслуженно обиженного человека, хотя внешне производил впечатление человека очень растерянного и испуганного. Видимо, он не ожидал столь быстрого разоблачения организации, изъятия ее и такого быстрого следствия и суда. В конце концов Тухачевский виновным себя признал.
А вот свидетельство гораздо более позднего времени.
Из рассказа гвардии генерал-лейтенанта артиллерии в отставке Степана Ефимовича Попова : «В 1960-е годы, когда я отдыхал в санатории «Архангельское», там находился и маршал Буденный. Помню, как в один из дней приехали к нему его «первоконники». Я вышел на крыльцо, когда они все там стояли. Слышу, как кто-то спросил Семена Михайловича, как он относится к тем военачальникам, которых расстреляли в 1937 году. Тогда, в хрущевские времена, об этом много говорили. «Да правильно их всех расстреляли!» - отвечал Буденный. Мне было неприятно это слышать, и я поскорее отошел в сторону».
БУДЕННЫЙ. Отец рассказывал, как он на суде заступился за командующего Приморской группой ОКДВА командарма 2 ранга Михаила Карловича Левандовского. А тот потом поднялся и говорит: «Зря вы меня защищаете, я совершенно четко знал, что я делал». Они были не без греха… Отец говорил: человек знал, что он погибает - ну, если тебя оклеветали, так рви на себе рубашку, говори: «Я ни в чем не виноват, не было этого!» Но Левандовский в своем последнем слове поблагодарил его за заступничество и сказал, что готов понести наказание…
На основании сказанного можно было сделать однозначный вывод о наличии в рядах Красной армии разветвленного заговора, однако…
БУДЕННЫЙ. Когда начались все эти массовые процессы, отец знал, что многие «дела» откровенно сфальсифицированы. В тюрьме оказалось более шестидесяти человек, в невиновности которых он был уверен. Кто месяц там уже сидел, кто - два, кто и полгода… Буденный привез Сталину список, заявил: если их посадили, то и нас надо с вами сажать. Тот вызвал Ежова: «Почему эти люди сидят?» - «Да есть, товарищ Сталин, сигналы…» - «Всех выпустить!» И все они действительно утром вышли. Кстати, потом они прямо из тюрьмы пришли к отцу домой…
Такая информация еще более усложняет понимание темы. Почему Буденный подписывал приговор одним и спасал от расправы других? Подобное поведение никак не укладывается в стереотипный портрет послушного и безропотного исполнителя сталинской воли. Послушные были послушны во всем.
Из записных книжек С. М. Буденного : «У нас были люди, готовые отнести всех в «пятую колонну», чтобы на этом деле нажить себе карьеристический авторитет и показать себя очень бдительными. Эти так называемые «бдительные» помогли «пятой колонне» оклеветать честных и замечательных наших преданных партии людей».
Точка зрения человека думающего, много знающего и понимающего…
Из заметок Нины Буденной: «Буденному приходилось ходить к «отцу народов» много раз, приезжал к нему в любое время. Он вспоминал, как Рокоссовского из тюрьмы буквально за руку вывел. Сталину сказал: «Или освободите Рокоссовского, или отбирайте у меня оружие и сажайте рядом с ним». Сталин молча ходил по комнате, и Буденному подумалось - сейчас правда велит сдать оружие. Но нет, отпустил Константина Константиновича. Рокоссовский обо всем этом знал и до конца относился к Буденному признательно и нежно».
Оказывается, Семен Михайлович бывал у Сталина при оружии… Этот факт всего очевиднее говорит о доверии вождя к маршалу.
- Все же есть версия, что Семена Михайловича самого чуть не арестовали в 1937-м. Он был на даче, пришли чекисты, а он выкатил пулемет и всех уложил…
БУДЕННЫЙ. Эта байка относится к хрущевскому периоду, к тому времени, когда Никита Сергеевич выпер отца из армии…
- За что ?
БУДЕННЫЙ. Возвращались с учений, и Тимошенко, а с ним был еще один товарищ, пригласил его к себе в вагон. Посидели. Отец произнес тост за Президиум ЦК КПСС, выпили, а потом он и говорит: «Вот Президиуму, как органу, я верю, а каждому члену Президиума в отдельности - нет». Как о том узнал Никита Сергеевич, остается догадываться. Отец был зачислен в Группу генеральных инспекторов - это была почетная маршальская отставка. Но вернемся к анекдоту… Отстрелявшись, отец позвонил Сталину, тот спрашивает: «Ты что это оружие после Гражданской не сдал?» А Семен Михайлович отвечает: «Еще кого пришлешь - пушчонку отрою!»… Еще и такой анекдот: отцу докладывают, что покушение на Никиту Сергеевича произошло, из пистолета в него стреляли. «Чего же шашечкой не пробовали?» - спросил Буденный. Это из той же серии… Так что не стоит верить слухам. Хотя Семену Михайловичу потом показали 12 томов компромата на него. Собирать-то собирали, но тронуть боялись. Вокруг Москвы тогда стояла конница, и неизвестно, чем бы все закончилось… Сталин понимал, что за Буденного любой бы голову подставил.
- Кавалеристы, «первоконники» уважали и любили Семена Михайловича. Рассказывают, что в послевоенные десятилетия он имел обыкновение где-то раз в квартал собирать тех, кого «в люди вывел». В 1-й Конной служили Жуков, Рокоссовский, Соколовский, Тимошенко, Городовиков, Плиев, Тюленев, Осликовский…
БУДЕННЫЙ. Да, блестящие имена, и отец действительно многим из них помогал… Кстати, когда в 1932 году он поступил в Военную академию, Сталин разрешил «без отрыва от производства», так как в ту пору он был инспектором кавалерии РККА, - то Семен Михайлович и своих конников туда притащил, человек 70. Разве это плохо? Вот только многие учиться не смогли, ушли, а он отучился до конца. Когда же Сталин узнал, что отец, как было положено по программе, сделал тренировочный прыжок с парашютом - ему такой выговор вкатил! Людям его ранга рисковать своей жизнью было запрещено.
- Однако на своем веку Семену Михайловичу рисковать пришлось достаточно…
БУДЕННЫЙ. Конечно, ведь он служил в драгунах с 1903 года и участвовал в Русско-японской войне, а в Первую мировую воевал на австрийском, германском и кавказском фронтах. Был старшим унтер-офицером, заслужил четыре Георгиевских креста и четыре медали - полный бант. Правда, один крест с него сняли вместо расстрела - набил физиономию фельдфебелю. Командование пьянствовало, солдат не кормили, и они по его предложению заявили претензию. Фельдфебель понял, от кого это идет, ну и замахнулся на него. А он вдарил. Он ведь был первый кулачник, так что впечатление такое было, словно лошадь копытом припечатала… Но уже через неделю отец заработал крест обратно. Он говорил, что ему предлагали офицерский чин, но он подумал и послал все на хрен. Время уже было такое…
- Есть легенда, что Семен Михайлович послужил и на царских конюшнях.
БУДЕННЫЙ. Нет, это не так. Хотя с Дальнего Востока, где он начинал службу, его направили учиться в Петербургскую школу наездников при Высшей кавалерийской школе, даже хотели оставить там продолжать учебу, но началась война с Японией, его отозвали обратно в полк… А с государем он поимел удовольствие встретиться - тот ему даже жал руку как выигравшему приз на конных соревнованиях. Он ведь всегда в конных соревнованиях побеждал - даже на Дону, когда состязался с казаками, будучи сам иногородним…
- Так он не казак?
БУДЕННЫЙ. Нет, иногородний, из-под Воронежа, их казаки хохлами называли. Приехали на Дон в поисках лучшей доли, говорили, что там мужику райское житье. А приехали - поняли, что приоритетов у них в отличие от казаков никаких нет… Зато теперь станица Платовская, где отец жил, именуется Буденновской…
- Про Семена Михайловича говорят, что он буквально до последних дней сидел в седле и держал своего коня в конюшне Министерства обороны СССР.
БУДЕННЫЙ. Нет, летом конь у нас был в конюшне на даче, а зимой - на 1-м конном заводе. Отец в 87 лет в последний раз в седло садился… Он был одновременно заместителем министров обороны и сельского хозяйства - так дело поставил, что у нас тогда все конезаводы были военизированы. Сам вывел две породы - буденновскую и дерзкий араб. Может, это и есть самый лучший ему памятник?
Из записных книжек С. М. Буденного: «Яникогда в своей жизни не лгал и интриганом не был, да и по своему характеру этими вещами заниматься не могу, так как лгунов и интриганов не переношу физически. Но в своей жизни много перевидал карьеристов, авантюристов и другой мерзости».
Россия как никакая иная страна богата людьми-самородками, исключительными талантами, отчаянными храбрецами, самоотверженными подвижниками… Может, именно по причине этого богатства мы и оказались столь расточительны, что спокойно и безжалостно забываем или оклеветываем даже самых замечательных своих соотечественников?
Имеется в виду Яков Моисеевич Фишман, начальник Химического управления РККА
ШПИОНОМАНИЯ.
АРЕСТ ВТОРОЙ ЖЕНЫ МАРШАЛА БУДЕННОГО
В первых месяцах 1937 года Семена Михайловича пригласил к себе для разговора Сталин. Он сообщил маршалу, что Ежов, возглавляющий органы НКВД, обладает информацией о том, что жена Буденного, Ольга Стефановна Буденная-Михайлова ведет себя очень неприлично и вызывающе, компрометируя своего высокопоставленного мужа.
Сталин предупредил Семена Михайловича, что партии такая компрометация не выгодна ни с какой стороны и она ее не допустит. Иосиф Виссарионович предложил Буденному самому встретиться с Ежовым.
Такая встреча вскоре состоялась. На ней Ежов прямо скдзал маршалу о том, что его жена уже не первый; год является любовницей своего собрата по искусству, ведущего тенора Большого театра Алексеева. Кроме того, он сообщил Буденному, что Ольга Стефановна дружит с женой заместителя наркома обороны маршала Егорова Галиной Егоровой и женой наркома просвещения Бубновой. Они посещают иностранные посольства, знакомы со многими дипломатическими" работниками, на даче японского посольства они пробыли до трех часов ночи. У подруг есть постоянная потребность в крупных денежных средствах, Буденная-Михайлова играет на скачках, у нее при себе в итальянском посольстве имелась программа забегов на ипподроме.
Ежов сказал Буденному, что считает целесообразным арестовать Ольгу Стефановну и на допросах выяснить характер ее связей с иностранными посольствами. Если же окажется, что в ее действиях нет ничего противозаконного, то потом ее можно освободить.
Семен Михайлович ответил, что не видит оснований для ареста жены, так как о ее политических преступлениях нет никаких веских улик, а измена - дело сугубо личное, сами в этом разберутся. Ежов предупредил, что наблюдение будет продолжаться, а пока попросил ничего не говорить Ольге Стефановне.
В мае тридцать седьмого Ежов принес Сталину документы, якобы выкраденные во время пожара в здании немецкого абвера и попавшие затем в чехословацкое правительство, и выкупленные Ежовым за громадную по тем временам сумму - три миллиона рублей. Это были фотокопии приказов и донесений вермахта об организации слежки за теми высокопоставленными сотрудниками германской военной машины, которые контактировали с Тухачевским и могли с ним встречаться по долгу службы. На одном из таких документов - резолюция и подпись самого фюрера, причем экспертиза подтвердила подлинность и почерка, и подписи.
И еще один документ, объясняющий столь пристальное внимание к личности Тухачевского, оказался в той папке: письмо самого Михаила Николаевича к своим единомышленникам о необходимости государственного переворота и захвата власти в стране группой военных. Подпись Тухачевского так же подтверждалась данными экспертизы. В письме фигурировали такие фамилии, как Якир, Путна, Примаков.
Та же самая информация была получена от бывшего начальника управления штаба РККА Медведева с перечислением тех же фамилий.
Сталин размышлял недолго, и уже через месяц состоялся первый судебный процесс над военными - первый, но далеко не последний: Сталин приказал выжигать заразу каленым железом. На скамье подсудимых оказались Тухачевский, Якир, Фельдман, Эйдеман, Путна, Примаков, Корк и Уборевич. Председателем суда был Ульрих, членами суда - Буденный, Блюхер, Шапошников и другие.
Дождался своего часа Семен Михайлович, следивший все эти годы за Тухачевским как тигр из засады. Ведь этот мальчишка, выскочка, недобитый дворянчик посмел когда-то доставить немало неприятных минут народному герою. Именно Тухачевский возложил всю ответственность за гибель дивизий Гая и Азина на Буденного, именно Тухачевский обвинил Семена Михайловича в неподчинении приказам и борьбе за власть еще в самую первую их встречу, именно Тухачевский повесил на Буденного ответственность за неудачные действия в двадцатом году, определившие судьбу мировой революции.
Много причин было у Семена Михайловича ненавидеть Тухачевского и желать его смерти, но Сталин относился к Тухачевскому очень уважительно, ценя ум, деловую хватку и стремление молодого военачальника ко всему новому. Мотопехота, десантники - все это начинания Тухачевского, которые активно приветствовались Сталиным. Он не мог ожидать подобных новаций от тех же Буденного и Ворошилова, которые не очень-то стремились, да и не могли уже воспринять многие новшества. А потому Семену Михайловичу приходилось ждать своего часа, ждать момента, когда опасный противник хоть чуть-чуть пошатнется, чтобы подтолкнуть того к пропасти и добить. Природный инстинкт: кто из нас не мечтал о смерти врага.
Час расплаты настал. Семен Михайлович выступил с самой большой и резкой речью, обвинив Тухачевского, Якира и Уборевича во многих смертных грехах, а главное - в государственной измене, выраженной в настойчивых попытках создать крупные танковые соединения за счет сокращения расходов на кавалерию.
Большое внимание на процессе уделили вопросу сговора подсудимых в целях отстранения от руководства наркома Ворошилова. Это обвинение подтвердили все участники процесса, рассказав, что готовилось обращение в ЦК партии по этому вопросу.
В мае Сталин предложил назначить Буденного командующим войсками Московского военного округа, к тому времени предложения Иосифа Виссарионовича уже стали приказами, и 6 июня маршал приступил к исполнению новых обязанностей с освобождением от прежней должности начальника кавалерии. Вновь оказался востребован Семен Михайлович - Сталину понадобились доверенные люди на ключевых постах. Он знал, что армия поделена на сторонников Ворошилова и Тухачевского, и для устранения раскола в военном руководстве должен был сделать выбор между личной преданностью и передовой военной наукой. Сталин выбрал первое.
Началась волна репрессий, сметающая как высших военачальников, так и младший комадный состав вооруженных сил страны. Было получено "добро" на охоту за ведьмами со стороны самого высшего руководства, и этим не преминули воспользоваться сонмы подонков, преследующих личные выгоды, доносчиков всех мастей и просто завистников. Многочисленные аресты нужно было как-то оправдывать, и заработали непрерывные линии по фабрикации дел. Одно цеплялось за другое, затем третье - и вот уже процесс стал неуправляемым, вышел из-под контроля.
В августе 1937-го года Буденный выехал с инспекцией в войска, в Гороховецкие лагеря. Он все лето проводил в разъездах после нового назначения, устраняя недостатки, выявленные в частях округа. В это время была арестована его жена Ольга Стефановна. Буденный, узнав об этом, никаких решительных мер предпринимать не стал. Почему? Неужели так испугался бесстрашный маршал? Вряд ли. При всех обстоятельствах Семен Михайлович оставался мужчиной. А основная обязанность мужчины - защита его семьи, защита людей, которых он любит и за которых отвечает перед своей совестью. Но семьи с Ольгой Стефановной у него как раз-таки и не было, была только совместная жизнь в течение двенадцати лет в одной квартире. Что же касается любви, то какая уж тут любовь к человеку, который открыто изменяет с другим в течение длительного времени.
Семен Михайлович помогать жене с риском для себя самого не стал. Можно ли его осуждать за это? Кроме того, Буденный понятия не имел, чем занималась в свободное время его жена: у него- свой круг общения, у нее - свой, и кто его знает, чем там она занимается, какие разговоры ведет в посольствах. А то, что среди иностранных дипломатических служб добрая треть персонала работала на внешнюю разведку своих стран, так в этом не было никаких сомнений.
В показаниях Егоровой, арестованной несколько позже, говорилось о том, что ее общение с польским послом Лукасевичем из просто дружеского постепенно перерастало в нечто большее, Лукасевич дал понять, что дружба требует каких-то доказательств и проявил заинтересованность в области авиации и вооружений Красной Армии, а также ее перемещений. В дальнейшем такое же внимание начинает оказываться Тухачевской. Первые танцы, сидение рядом во время еды, множество других мелочей, "поднимающих" авторитет в глазах окружающих. А жены военачальников могли многое рассказать заинтересованным слушателям.
В тех же показаниях Егоровой встречается такой эпизод: "После ужина Буденный подсел ко мне и спросил, знаю ли я об аресте Ольги Стефановны. Я ответила утвердительно и спросила, что же произошло, он мне ответил, что она и Бубнова оказались шпионками. Первая - шпионкой польского государства, вторая - шпионка трех государств.
Ольга Стефановна вела шпионскую жизнь в течение семи лет, жила с каким-то поляком из посольства, получила за свою работу 20 000. Я впервые здесь услыхала от Буденного, что Ольга Стефановна и Бубнова рассказывали обо мне на допросе как о главаре шпионской группы, что я давала им шпионские поручения. Буденный меня предупредил, чтобы я была готова ко всяким неожиданностям".
А уж когда показания стала давать Буденная-Михайлова, она такого наговорила! Если ее первые показания вполне правдоподобны, она пишет о том, что хотя Семен Михайлович ее очень любил, он давал ей почувствовать свое превосходство, всем своим поведением показывал, что он-то заслужил все эти привилегии, которыми они пользуются, машины и дома отдыха ЦИКа, а ее дело - ухаживать за ним и заботиться о его здоровье и хорошем настроении, то чуть позже она написала письмо на имя наркома внутренних дел Ежова, в котором буквально с первых же строк начала всячески оговаривать Буденного, зачастую неся откровенную чушь. Из ее показаний выходило, что Семен Михайлович постоянно вел тайную преступную деятельность против Сталина и Ворошилова, что на Дону у него были какие-то темные связи и что с начала тридцать седьмого года он стал союзником Тухачевского в антисталинской борьбе.
Позже, вернувшись из тюрьмы, Ольга Стефановна рассказывала, что ее вынуждали давать показания против Буденного пытками и побоями, что ей говорили, будто бы он уже арестован и дает показания против нее. Еще она рассказывала, что ее подвергали групповым изнасилованиям, что везде за ней шла слава, будто бы она хотела отравить Буденного, и за это ее все ненавидели. Однако в "деле" Ольги Стефановны есть показания некой стукачки, "подсадной утки", которая докладывала по начальству, что бывшая жена Буденного говорит о нем много негативной информации, якобы он во время поездки в Сибирь организовывал повстанческие отряды для организации военного переворота, и что она не рассказала об этом следствию потому, что боялась мести Буденного и ее об этом не спрашивали (!). Кроме того, сексотка сообщала, что с Ольгой Стефановной очень трудно разговаривать - она часто впадает в состояние тяжелой депрессии.
Похоже, что уже в это время бывшая жена Буденного была душевнобольной. Однако эта не помешало приговорить ее в 1939 году к восьми годам лагерей. Далее в деле есть сведения МВД Владимирской области, в которых указывается, что Михайлова неоднократно заявляла сокамерницам о своем враждебном отношении к существующему строю и собиралась после отбытия наказания продолжать борьбу с Советской властью. Учитывая все это, предлагалось Михайлову, являющуюся социально-опасным элементом, не выпускать из тюрьмы по истечении срока - в 1945 году, а добавить ей еще три года тюрьмы.
В 1948 году ее отправили в ссылку в Красноярский край. Один бывший заключенный, встречавший ее в ссылке, позднее рассказывал, что она работала уборщицей в средней школе, была очень отчуждена и запугана, рассказывала, что она пострадала как жена маршала, что Семен Михайлович сильно болен и никого не принимает в свои девяносто четыре года, а следствие в НКВД она вела сама.
Только в июле 1955 года Буденный наконец-то простил обиды и написал письмо в Главную Военную прокуратуру с просьбой разрешить Ольге Михайловой вернуться в Москву. Благодаря этому письму тяжело больная Ольга Стефановна смогла приехать в столицу. Буденный помог ей, чем смог: устроил в больницу, выхлопотал квартиру. Изредка она заходила в гости к Семену Михайловичу, но делала это крайне редко, считая, что это может быть неприятно его новой жене.
Да, будь у них нормальная семья, будь Ольга Стефановна любящей женой и матерью его детей, не отдал бы без боя Семен Михайлович ее на съедение государственной машине, бился бы до конца и или спас бы ее, или сложил голову вместе с ней. Однако не запятнал он себя и клеветой на неверную жену, не устраивал публичных отречений и посыпаний головы пеплом по поводу того, что не разглядел под боком вражескую шпионку.
А то, что Буденный, хоть и проявлял повышенную осторожность в это жестокое время, но не прятал голову в песок, свидетельствует хотя бы такой факт: когда стали сажать директоров конных заводов, Семен Михайлович не стал отмалчиваться, он пошел к Ворошилову. Осторожный Климент Ефремович отослал его к Сталину, и Буденный прошел путь до конца - убеждал "отца всех народов" оставить в покое заслуженных ветеранов. Помог Буденный и командиру дивизии П.А.Белову.
Такие факты говорят о многом - мало кто решался в то время заступаться даже за близких родственников, тот же маршал Егоров после ареста писал доносы на свою жену, и таких примеров - тысячи.
Между тем Берия, пришедший на место расстрелянного Ежова, точил зубы и на Буденного, и на Ворошилова. Для Берии существовал один критерий отношения к своим коллегам по высшему эшелону власти: в первую очередь подлый Лаврентий старался подставить тех, кто пользовался особым доверием Сталина. Так было и с Молотовым, и с Калининым, так могло быть и с Ворошиловым, и с Буденным, однако эти орешки оказались Берии не по зубам. Много лет в народе рассказывали такую анекдотическую историю: смотрит Семен Михайлович - уже трех маршалов посадили, вот-вот до него доберутся. Поехал он на дачу, выкопал два спрятанных в саду "максима" и установил их на чердаке. Видит - едут машины энкаведешников. Остановились, вышли из машин и начали ломать ворота. Буденный открыл огонь, приехавшие попадали и начали отползать, затем попытались обойти дом с другой стороны. Семен Михайлович перебрался ко второму пулемету и вновь открыл ураганный огонь. Чекисты начали окапываться, а Буденный связался по телефону со Сталиным: "Иосиф Виссарионович, за мной приехали, взять хотят!"
Защищаюсь пулеметами.
Патронов надолго хватит?
Десять коробок, часа два продержусь.
Ладно, разберемся.
Бой продолжался, энкаведешники взять Буденного не могли, ждали, пока закончатся патроны. Часа через полтора подъехала полуторка, из нее выскочил какой-то начальник, и чекисты перестали стрелять. Побросали раненых и убитых в кузов полуторки и убрались восвояси. Зазвонил телефон: "Семен Михайлович, это было недоразумение, виновные наказаны, будьте спокойны".
Передохнул Буденный, смел стрелянные гильзы в угол. Вдруг опять раздается звонок:
Товарищ Буденный, а откуда у Вас взялись пулеметы?
А это, Иосиф Виссарионович, именное оружие, мне их преподнесли бойцы Первой Конной к шашке и нагану, которыми меня награждал Реввоенсовет и Вы лично.
Прекрасно, что бойцы так любят своего командира. Однако непорядок, что эти пулеметы были направлены против наших карающих органов. Нужно сдать.
Позвонил Буденный Ворошилову, вместе отвезли "максимы" в арсенал. Едут обратно - Семен Михайлович радостный, улыбается, спрашивает Ворошилова, чего тот грустит.
Без защиты ты остался, Семен Михайлович. Пулеметы сдали.
Ну, за это не переживай! У меня в саду пушка закопана и снаряды с картечью, завтра же затащу на чердак.
Вот такая история. Это, конечно, легенда, уж очень хотелось людям, чтобы хоть кто-то смог не идти на плаху подобно овце и противостоять всесильным органам. И не даром эту роль в народном творчестве отвели Буденному - кто, если не он. Между прочим, имеются свидетельства очевидцев, что в поездках Семен Михайлович всегда держал при себе пистолет, а перед сном загонял в ствол патрон и оставлял оружие на расстоянии вытянутой руки. И можно было не сомневаться, что в случае необходимости он, ни минуты не колеблясь, пустит оружие в ход. Прав тот, кто стреляет первым, главное - остаться в живых, а там разберемся. Сам Буденный объяснял эту привычку влиянием Гражданской войны, когда могла случиться любая неожиданность.
Вместе с Буденными в московской квартире жила мать Ольги Стефановны, Варвара Ивановна. Иногда ее навещала родная племянница Мария, приехавшая в Москву в 1936 году из Курска и поступившая в стоматологический институт. После ареста ее двоюродной сестры, Ольги Стефановны, Варвара Ивановна попросила Марию помогать по хозяйству. Так с ней познакомился Семен Михайлович, а через некоторое время сделал предложение - прошло около полугода с ареста Ольги Стефановны.
Как позже вспоминала сама Мария Васильевна, она очень растерялась - Буденный был для нее чем-то высшим, любимым героем, сверхчеловеком. Бросилась советоваться к тетке - та сказала: "Выходи. Я знаю, он очень хороший человек, а с Ольгой им вместе не быть, он все равно на ком-нибудь женится".
Первое время Буденный от стеснения называл молодую жену то на "ты", то на "вы", а она вообще никак не могла назвать его на "ты", звала по имени-отчеству. Он в ответ сердился: "Я твой муж, а Семен Михайлович на коне сидит".
Несмотря на большую разницу в возрасте, тридцать три года, они сразу же притерлись, прикипели друг к дружке и зажили очень дружно. Конечно, никто тогда не мог предполагать, что Буденный, чья первая жена застрелилась, а вторая пропала в тюрьмах, с третьей женой проживет долгую и счастливую жизнь, более долгую, чем с двумя предыдущими женами, вместе взятыми.
После свадьбы, естественно, по столице пронеслась новая волна слухов: "Буденный на старости лет закрутил роман с молоденькой девочкой-домработницей, а чтобы прежняя жена не мешала, свез ее на Лубянку". "У третьей жены Буденного пятьдесят шуб, когда она их развешивает на просушку - это зрелище!"
Между тем Семену Михайловичу наконец-то повезло в семейной жизни: в августе 1938 года у него родился сын, буквально через год - дочь. В жене и детях маршал души не чаял. Мария Васильевна тоже старалась угодить мужу: как не жалко было бросать институт, однако после рождения дочери пришлось - не хотели Буденные бросать детей на нянек, даже на родственников. После рождения первого ребенка родители Марии переехали в Москву и стали жить вместе с молодоженами. Жила вместе с ними и мать Буденного, и его сестра Татьяна. Так что компания подобралась пестрая, а жили очень дружно, и перед войной, и позже, в эвакуации. Мама Семена Михайловича во время войны частенько повторяла: "Хоть бы дожить до конца войны, а то умрешь и будешь думать, чем же она закончилась".
Да, думал Буденный, что по его вине не было у него детей, а оказалось, что с ним-то все в полном порядке, и еще в каком - позавидуешь! Третий сын, Миша, родился в 1944 году, когда Семену Михайловичу было уже больше шестидесяти.
Прятал Буденный свое семейное счастье от кремлевских миазмов, старался держать жену подальше от политики, политиков и их жен. Да и молодая она была, совсем девчонка, а жены Молотова, Ворошилова, Кагановича - все сплошь большие начальницы, намного старше. Так что общалась Мария все больше с женами военачальников.
Можно быть уверенным - эту свою жену Семен Михайлович никому не дал бы в обиду, хоть во имя высоких идеалов, хоть во имя пролетарской революции. И тот же Берия почувствовал, что это не Калинин и не Молотов, которые смиренно дожидались из тюрем своих жен, здесь можно и пулю схлопотать без всяких высоких слов и долгих выяснений отношений. Понял - и старался не замечать жену Буденного, забыл о ее существовании. А имея за спиной крепкий тыл, и сам Семен Михайлович чувствовал себя уверенней и спокойней. Как-то сказал жене: "Спасибо тебе, Мария, ты мне продлила жизнь, создала семью. Мне после работы домой хочется. Я всю жизнь мечтал с детьми возиться".
Многое о личной жизни Буденного говорит написанное им в сентябре 1941 года письмо к жене:
"Здравствуй, дорогая моя мамулька! Получил твое письмо и вспомнил 20 сентября, которое нас связало на всю жизнь. Мне кажется, что мы с тобой с детства вместе росли и живем до настоящего времени. Люблю я тебя беспредельно и до конца моего последнего удара сердца буду любить. Ты у меня самое любимое в жизни существо, ты, которая принесла счастье, - это наших родных деточек. Думаю, что все закончится хорошо и мы снова будем вместе. Передай привет маме, Маланье Никитичне и всем нашим. Крепко целую Сережу и Ниночку. Желаю вам всем счастья и здоровья. Привет тебе, моя родная, крепко тебя целую, твой Семен".
Кстати, это письмо написано без единой грамматической ошибки. А ведь когда Буденный при поступлении в академию писал вступительный диктант, то наделал столько ошибок, что, по его собственным словам, "был обескуражен".
Обстановка в мире накалялась все больше. Уже мало кто сомневался, что стране не избежать большой войны, однако Сталин надеялся оттянуть ее начало, ведь в результате репрессий боеготовность армии оставляла желать лучшего. Война с Финляндией продемонстрировала множество слабых сторон нашей военной машины и то, что на одном ура-патриотизме далеко не уедешь. Притих Ворошилов, не мог понять Климент Ефремович, как же так получилось: собирались бить врага малой кровью и могучим ударом, а могучего удара не смогли нанести, да и крови пролилось немало, причем все больше советских войск. Буденному по поводу финской войны говорить особо было нечего, кавалерия в боевых действиях практически не участвовала. Был сделан вывод, что роль этого рода войск в современной войне незначительна, и количество кавалерийских дивизий сократили до тринадцати, правда, каждой для усиления придали танковый полк.
В апреле 1940 года Сталин собрал Главный военный совет, на котором подвели итоги финской военной кампании. Главный вывод - культ традиций и опыта Гражданской войны мешает командному составу перестроиться на новый лад.
В мае того же года Ворошилова сняли с должности наркома обороны, которую он занимал много лет подряд, и назначили заместителем Председателя СНК СССР, а Семен Михайлович, хорошо зарекомендовавший себя в должности командующего Московским военным округом, сдал должность и пошел на повышение - в июле его назначили первым заместителем наркома обороны Тимошенко.
Безусловно, в том, что Красная Армия в решающую минуту оказалась не готовой к современной войне, есть большая доля вины Сталина и Ворошилова, а следовательно, и поддерживавшего их Буденного. Не просто убирались из армии неугодные этому трио люди, но на их место ставились свои, проверенные на преданность, независимо от образования и умственных способностей. Большинство выдвиженцев - бывшие бойцы и командиры Конармии. Люди, которым по силам был максимум полк, ставились во главе дивизий и корпусов. В результате к лету сорок первого года около 90 процентов командиров на уровне дивизии - армии были выдвиженцами Ворошилова и Буденного, знакомых им по Первой Конной, и этот грех - самый крупный на совести Семена Михайловича. Однако пусть первым бросит камень тот, кто сам избавлен от греха "своих людей".
Сталин понимал, что армия не готова, но надеялся успеть привести ее в порядок, выиграв немного времени. Именно поэтому он не предпринимал никаких ответных действий на многочисленные провокации германской стороны и запретил реагировать войскам на обострение ситуации. Однако расчеты Сталина оказаться самым ловким и приступить к военным действиям в удобный для него момент не оправдались: проанализировав действия Красной Армии в финской кампании, Гитлер решил, что лучшего момента для нападения не выбрать.