Большой пост о Лиепае, включающий в себя три части: военный городок, построенный как база флота Российской империи в конце ХIХ века, береговые укрепления того же времени и один из нетуристических районов города, сформировавшийся опять же на на рубеже ХIХ-ХХ веков.
// conrad.livejournal.com
Лиепайский военный городок, он же Karosta (военный порт - лат.), он же бывший порт Александра III, на мой взгляд наиболее впечатляющая и известная часть города, сформировавшаяся на рубеже ХIХ-ХХ веков в качестве крупного военно-морского порта и форпоста Российской империи на Балтике. Лиепая (тогда город назывался Либава) обладала незамерзающим коммерческим портом и было принято сомнительное решение обустраивать опорную базу Балтийского военно-морского флота именно здесь. Сомнительное, ибо она (база) не могла представлять надёжного и безопасного прикрытия ввиду чрезвычайной близости к прусской границе, которая была километрах в 60-ти от Либавы. Да и для флота потенциального противника не составляло труда блокировать выход в море для русской эскадры. Кстати, ещё за несколько десятилетий до сооружения военного порта Либаве было отдано предпочтение перед Виндавой (Вентспилсом) в выборе кандидатуры главного торгового порта России на южной Балтике, так как она меньше замерзала и была ближе к европейским рынкам.
В конце ХIХ века Либава вновь вышла на авансцену - здесь решили сооружать военный порт, причём специальная Комиссия "О связи и совместности действий сухопутных и морских сил в обороне государства" отвергла такие варианты как Виндава, Моонзунд и Екатерининская гавань, что аж на севере Кольского полуострова. В итоге судьба истории сыграла с Лиепаей злую шутку уже после распада СССР - ничего не скажу за Моонзунд и Екатерининскую гавань, но Вентспилс, что в 100 км севернее Лиепаи, в советское время превратился в мощный торговый порт с современными причалами и пирсами, и пережил действительно бурный расцвет, что при умелом руководстве оставленным наследием положительно сказалось на благосостоянии города уже в наши дни - а Лиепая, получив статус закрытого города как база военно-морского флота СССР, осталась в 1991 году у разбитого корыта. Одно из подтверждений тому - жесточайшее запустение военного городка (он же Karosta) в последние два десятилетия.
// conrad.livejournal.com
Так или иначе, сегодня это впечатляющий и уникальный памятник архитектуры, район со своими особенностями и своеобразной аурой, тяжело переживший смутные 90-ые, а ныне, как говорят латвийские источники информации, понемногу превращающийся в цельный туристический объект. Однако до большой известности ещё далеко, так как при всём желании явление в два с половиной прибалта и полтора немца, приезжающие посетить наиболее известный объект городка Лиепайскую гарнизонную тюрьму, я не могу назвать массовым. Привлечение туриста - задача тяжёлая и творческая, на это требуется не одно десятилетие. Так что можете считать, что этим постом я продвигаю Лиепаю в интернете, хотя от местного туристического центра я не получил не копейки. Шутка!
// conrad.livejournal.com
На самом деле прогулка получилась не совсем целостной, потому что планировал приехать сюда на следующий день вновь, но не вышло, так что наверстаю упущенное в следующий раз, который будет, надеюсь, летом.
// conrad.livejournal.com
Я вам так скажу - ещё недавно, лет пять назад, военный городок являлся страшнейшей дырой, но в последнее время местные власти вроде бы взялись за облагораживание этого района. Ремонтируют дороги, прокладывают новые тротуары, выделяют жилье малоимущим слоям населения. Лично я ожидал увидеть ситуацию намного печальнее, но заметил, что процесс медленно продвигается в позитивную сторону. Очень медленно, но продвигается. Предстоит пройти долгий путь, когда массовый турист, да что турист - обычный лиепайчанин, сможет приехать в городок и сказать, что здесь круто.
// conrad.livejournal.com
Административное здание судоремонтного завода, некогда производившего ремонт боевых кораблей. Сейчас вроде бы предприятие работает, но далеко не в прошлых масштабах. С распадом СССР и обружением плановой экономики город покинули тысячи военнослужащих и гражданских лиц, для которых не осталось работы, а 90-ые ознаменовались повальным исходом активной, трудоспособной части населения.
// conrad.livejournal.com
Неподалёку можно увидеть удручающее зрелище на месте бывшего дома культуры "Балтика". Подобных заколоченных и забытых зданий в Каросте и Тосмаре (Tosmare - прилегающий район) здесь немало, но опять же, повторюсь, необходимо время.
// conrad.livejournal.com
В во времена СССР в военном городке проживали военные, их семьи, рабочие с окрестных производств и гражданские вольнонаёмные. Район был приятный и ухоженный, а в середине 90-ых соваться сюда было опасно для здоровья. Вдруг появилось огромное количество разнообразных гопников, люмпенов и маргиналов, криминальная обстановка была крайне неблагоприятной.
// conrad.livejournal.com
Сейчас в Каросте живёт порядка 7 тысяч человек. Разговаривал с людьми, там живущими. Настроены позитивно, не жалуются, магазины есть, транспортное сообщение с основным городом хорошее и регулярное. Бедность вот только, зарплаты совсем невысокие, пенсии тоже маленькие, работы мало.
// conrad.livejournal.com
Это жилой массив Тосмаре, внутренний двор между пятиэтажками. Обращает на себя внимание граффити с российским флагом, ярко выделающееся на фоне февральской серости. Кстати, национальному состав нынешних резидентов городка примерно такой: 70% русскоговорящие, а для остальных 30% родным языком является латышский.
// conrad.livejournal.com
Одна из местных достопримечательностей - водонапорная башня, построенная в 1905 году и обеспечивающая водой всю территорию Военного порта.
// conrad.livejournal.com
Территория военного городка буквально нашпигована железнодорожными путями, особенно при подъезде к нему. Те пути на снимке ведут к зернопогрузочному терминалу на берегу Военного канала, о котором чуть ниже.
// conrad.livejournal.com
Так называемый в простонародье Красный магазин, по цвету строительного материала. Неподалёку есть ещё и Белый магазин, в смысле там тоже какая-то местная торговая сеть, но местные жители называют магазины по-прежнему: красным и белым.
// conrad.livejournal.com
Какую-то часть городка занимает подобный жилой фонд - дома, построенные после войны.
// conrad.livejournal.com
Некоторые дороги в Каросте ещё заасфальтированы бетонными авиационными плитами, которые постепенно снимают.
// conrad.livejournal.com
Большой ремонт, замена дорожного покрытия и коммуникаций на улице, где находился Подплав - военная база подводного плавания. Поясню, что в 1906 году в Подплаве был организован первый в России учебный отряд подводного плавания. Родина российского подводного плавания находится именно здесь, в Лиепае. А в советское время здесьбыла база подлодок Балтийского флота.
// conrad.livejournal.com
Эта часть городка наиболее запущена. Состояние зданий плачевное.
// conrad.livejournal.com
Здесь располагались службы Подлава и казармы, когда-то тут базировались новейшие подводные лодки Балтийского флота. Сейчас в Военном городке ни подводных лодок, ни Подплава, зато функционирует единственный в Балтии центр подготовки водолазов. И сапёров там тоже обучают.
// conrad.livejournal.com
Где-то здесь был большой плавательный бассейн, но от него не осталось и следов. Здесь, кстати, вроде бы есть открытый проход к гавани Подплава, но и запрещающие надписи тоже имеются. Так что не пошёл я дальше на закрытую территорию порта.
// conrad.livejournal.com
Ещё немного советского жилого фонда Каросты. Хотите узнать сколько стоит недвижимость в таких домах? 2-хкомнатную и требующую небольшого косметического ремонта квартиру в 48 кв.метров можно взять за 4-5 тысяч евро. Желающих пока откровенно немного.
// conrad.livejournal.com
Лиепайский Свято-Никольский морской собор, освящение которого состоялось в 1903 году в присутствии Императора Николая II и его семьи. Во времена Латвийской СССР в соборе располагался обычный матросский клуб и кинотеатр.
// conrad.livejournal.com
От собора по прямой 300 метров до берега. На горизонте виднеется северный мол, защищающий Лиепайский порт от ветра и песчаных наносов.
// conrad.livejournal.com
Затем я направился к руинам Либавской морской крепости. Это интересное место для фанатов и почитателей военной истории, крепостей и различного рода фортификационных сооружений. Это так называемая 3-я береговая батарея, расположенная на северной окраине военного городка.
Мощную и современную по тем временам морскую крепость решили строить в 1890 году в качестве прикрытия военного порта на Балтике, необходимость создания которого назревала уже давно. Однако судьба крепости сложилась трагично и в какой-то степени бездарно, менее чем через 20 лет её просто упразднили и ликвидировали, и это несмотря на колоссальные средства потраченные на строительство, а само сооружение крепости было признано стратегической ошибкой.
// conrad.livejournal.com
Вообще, система подобных укреплений опоясывала всё побережье города и относительно неплохо сохранилась до наших дней, являясь сегодня городской достопромечательностью наравне с военным городком Каростой, лиепайским трамваем и успешно сохранившейся городсой застройкой конца 19 века. Причём артиллерийские батареи, подземные сооружения и склады даже пытались взрывать, но это не дало желаемого результата.
// conrad.livejournal.com
В наши дни, особенно летом, эти места чрезвычайно популярны у местных жителей. А я попал на форты в февральский туман и на море стоял штиль, с волнами, конечно, вид был бы более эффектным. Тут вообще настоящее раздолье для профессиональных фотографов. Пишу эти строки и улыбаюсь, вспомнил как с десяток лет назад я увидел царский форт в на страницах одного латвийского мужского журнала. И одну из бывших одноклассниц на его фоне в весьма интересном и пикантном виде))
// conrad.livejournal.com
На самом деле повезло с погодой, я считаю, ибо сильный пронизывающий холодный ветер, какой обычно дует в этих краях, не самый приятный спутник для приморской прогулки, а так получилось хорошо и спокойно прогулятся. Хотя из всех фортов в этот раз я был только на 3-ей береговой батарее, именно она и на снимках. Личного времени в этот раз в Лиепае у меня практически не было, я пытался совмещать частные встречи со своими интересами. Получилось в целом, считаю, неплохо, посмотрел, пусть и в стиле "галопом по Европам", практически всё, что планировал.
// conrad.livejournal.com
Здесь всё очень впечатляюще, эта система фортов и приморские укрепления, опясывающие город действительно уникальны в своем роде. Что происходит с фортами сейчас? Природа берт свое. Ветер и море с годами подтачивают былую мощь и разрушают старую крепость, бетонные куски зданий отваливаются и падают в воду.
// conrad.livejournal.com
Зрелище грустное и печальное одновременно.
// conrad.livejournal.com
Мегапроект прошлого, на который было потрачены огромные деньги без смысла и без прока.
// conrad.livejournal.com
// conrad.livejournal.com
// conrad.livejournal.com
// conrad.livejournal.com
// conrad.livejournal.com
// conrad.livejournal.com
Следующие две фотографии сделаны в полукилометре или около того от фортов. Действительно нереально красиво, мои фото не передадут, конечно, подобных впечатлений. Невысокий отвесмый берег Балтийского моря, свержайший воздух, сосновый лес, поваленное ветром дерево на жёлтом песке и многокилометровая безлюдная полоса пляжа. Красота. Baltic Beauty.
// conrad.livejournal.com
// conrad.livejournal.com
Выезжал я через известный разводной мост, что на Военном канале. Мост был спроектирован по эскизу того самого Эйфеля и предназначался для обеспечения судоходства по каналу военного городка либавской базы и сухопутного сообщения между Каростой, являющейся отдельной административной единицей и Либавой. Мост образован из двух одинаковых разводных ферм, которые поворачиваются на 90 градусов каждая в свою сторону.
// conrad.livejournal.com
Немного информации о мосте. Он считается технический памятником, ето единственный сохранившийся разводной мост в Латвии. Интересно, что сам Александр Густав Эйфель лишь набросал технический эскиз, по которому в Петербурге был разработан окончательный проект, а металлические конструкции привезли из Брянска.
// conrad.livejournal.com
Мост неоднократно выходил из строя, он был повреждён и немецкой армией в ходе Первой мировой войны, и во время Великой Отечественной войны. А чуть менее 10 лет назад произошёл и вовсе анекдотический случай - танкер "Анна", ходивший под флагом Грузии, врезался в северный пролёт моста, вновьповредив его, причём случилось это перед долгожданной масштабной реконструкцией. Проэкт реконструкции вновь пришлось пересматривать.
// conrad.livejournal.com
Военный канал, сооружение которого потребовало грандиозных дорогостоящих гидротехнических работ.
// conrad.livejournal.com
Хмурая, но спокойная Балтика на горизонте.
// conrad.livejournal.com
И немного о наиболее колоритном районе города на мой скоромный взгляд. Это Яунлиепая или Новая Лиепая, расположенная между железнодорожным вокзалом и Торговым каналом, соединяющим Балтийское море с Лиепайским озером и делящим город на две части. Здесь отлично сохранилась архитектура рубежа XIX-XX веков, когда Лиепая развивалась фантастическими - не побоюсь этого громкого определения - темпами. Судите сами, в 1871 году сюда пришла железная дорога, давшая серьёзный импульс для развития города и торгового порта, спустя два десятка лет в Лиепае начале сооружать уже военный порт для флота Российской империи, семимильными шагами стала развиваться промышленность, включая металлургическую, появился первый в Прибалтике трамвай. К началу Первой мировой войны население Лиепаи насчитывало более 100 тысяч человек, почти в два раза больше, чем во Владивостоке (сейчас для сравнения 70-80 тысяч, данные разнятся). В общем, для города существовали объективные предпосылки вырасти в масштабный город уровня Кёнигсберга либо Хельсинки. Исторический, однако, жребий Либаве выпал крайне неудачный, мрачноватый в какой-то степени жребий.
Весь в будущем предполагаемый авторитет города затонул в пучине двух мировых войн, нестабильности и смены государственных режимов. Сейчас, откровенно говоря, Лиепая - это провинциальный латвийский городок, из года в год теряющий активных и работоспособных людей, которые уезжают либо в Ригу, либо в Европу. Скажу сразу, видно, что общая картина визуально медленно улучшается, городские власти пытаются что-то делать, но кардинально и быстро изменить положение к лучшему не получится. Но если не вдаваться в перипетии нынешней экономической ситуации города, а просто приехать с целью туризма, то Лиепая безусловно хороша своим удивительным шармом запущенности, который проявляется именно в районе, о котором идёт речь. 100-летние деревянные и кирпичные дома, бывшее рабочее предместье, почти не затронутое разрушениями последней войны, в отличии от центра города, претерпевшем значительные изменения в своём облике.
// conrad.livejournal.com
Яркий образец архитектуры города - добротный трёхэтажный дом из красного кирпича.
// conrad.livejournal.com
На главной площади Новой Лиепаи, раньше тут был неплохой рынок с местной крестьянской продукцией.
В северной части Лиепаи находится пригородное селение под названием Кароста, которое занимает примерно треть всей ее территории. Этот городок является исторической достопримечательностью. Военный городок Кароста был основан еще в девятнадцатом столетии.
Чтобы в него попасть, нужно преодолеть два моста. Первый из них проходит через канал, который связывает находящееся неподалеку озеро под названием Лиепайское и Балтияское море. Второй мост расположен над Каростским каналом, который течет на несколько километров и врезается… в сушу. Когда-то здесь находились доки Балтийского флота, принадлежащего Советскому Союзу, а для большинства простых граждан путь сюда был строжайше воспрещен.
В период первых крестовых походов Лиепая стала главным торговым поселением. Связано это было с тем, что находящаяся неподалеку бухта не замерзала даже в зимнее время года. В девятнадцатом столетии город стал основой для Балтийского Военно-морского флота, который принадлежал Российской империи. Кроме того, Лиепая находилась максимально близко к Пруссии, что тоже послужило немаловажной причиной для размещения здесь военно-морской базы. Эта база стала последний из тех, которые были созданы во времена существования российской империи.
Возраст военного городка под названием Кароста – чуть более века. Он был построен в 1890 году по приказу русского императора Александра Третьего. Именно тогда были возведены крепость, морской порт и военный городок. Порт рос и развивался, в следствии чего начала расти и развиваться мощная фортовая система на побережье Балтийского моря. После того, как трагически скончался император Александр Третий, его сыном Николаем Вторым было решено назвать порт в честь отца. Название порта было изменено в 1919 году. Именно тогда вместо порта Александра Третьего он стал называться Кароста. Что просто означало «Военный порт».
Изначально порт Александра Третьего проектировался как самостоятельный комплекс, который бы включал в себя не только всю портовую инфраструктур, но и собственную электростанцию, канализационную систему, почту, церковь и даже школу. Интересен тот факт, что не смотря на наличие собственной почты, отправленные Александром Третьим письма из Лиепаи стоили не одну копейку, как обыкновенные письма, отправленные в черте города, а целых три, что было равноценно стоимости письма, отправленному за границу.
Сегодня городок Кароста, пожалуй, наиболее интересная часть города Лиепая для посещения туристами. Здесь сохранились памятники еще со времен Первой Мировой войны. Например, интерес представляет разводной мост, который выполнен из стали. Он был возведен еще в 1906 году, однако отлично функционирует и по сей день. Невероятной красоты собору Святого Николая так же стоит уделить внимание. Он был возведен в 1901 году. Кроме того, на территории городка Кароста размещается военная тюрьма. Это комплекс двух- и трехэтажных построек, которые построены из красного кирпича. Первыми заключенными этой тюрьмы стали матросы, которые являлись участниками революционных действий 1905 года. На территории тюрьмы они и были расстреляны. Напротив было создано братское кладбище, на котором хоронились расстрелянные. Во времена советской власти тюремный комплекс функционировал как гауптвахта, а позднее как одно из зданий латвийской армии. Однако, армейцы здесь не прижились, после чего власти решили отдать здания для туристических экскурсий.
В тюремных помещениях сейчас размещаются музей, который может посетить все желающие туристы. В камерах была тщательно воссоздана атмосфера времен функционирования тюрьмы. Эдесь можно увидеть грязные матрасы, табуретки тех времен, металлические кружки. Осмотреть можно не только тюремные камеры, но и административные здания, в которых можно увидеть ленинские портреты, милицейскую форму тех лет, а так же знаменитые казенные столы, которые были созданы из металла.
Особый интерес представляют Северные форты. Эти укрепления, которые были установлены в прибрежной зоне, функционировали совсем мало времени. В 1908 году их взорвали по условиям мирного договора, который был заключен между Германией и Россией. Спустя всего шесть лет между этими государствами вновь развернется жесточайшая борьба. Уничтожение фортовой системы крайне неблагоприятно сказалось на позициях Российской империи, которая буквально через три года и вовсе прекратит свое существование. В коридоры Северных фронтов можно попасть с экскурсией. Особый шарм этому приключение придаст освещение от выдаваемых туристам факелов.
В предыдущей части я показал немного Лиепаи и местный трамвай, а эта - посвящена собственно главной цели осмотра, а именно военного городка Лиепайской ВМБ, заповедника военно-морской истории двух великих государств - СССР и Российской империи. Сейчас этот самый северный район города называется Karosta, район чуть восточнее - Tosmare, а начиналось всё это когда-то с грандиозного строительства новой базы императорского флота в Либаве, получившей тогда название Порт Александра III.
Место это в целом оказалось невезучее - дважды базу отдавали врагу (1915 и 1941), дважды она оказывалась в распоряжении осколка-лимитрофа после распада государственности (1920 и 1991); с самого начала строительства базы (1892) никак не могли определиться с её ролью, постоянно меняя планы. Огромные средства империи тут были в буквальном смысле закопаны в землю: сперва тут строилась мощная крепость, а всего лишь через несколько лет начался её демонтаж. Отсюда ушла в морскую могилу под названием "Цусима" Вторая Тихоокеанская эскадра вице-адмирала Рожественского, произошло несколько восстаний...
И тем не менее, позитивные страницы тут тоже были: имперская Либава стала колыбелью подводного флота России - именно здесь в 1906 г. был сформирован легендарный "Учебный отряд подводного плавания". После войны советская Лиепая стала базой подплава Балтфлота СССР и успешно играла эту роль вплоть до 1991-го.
* * *
Мне с посещением тоже не очень повезло: когда я достиг этого места, начался дождь, то сильный, то утихавший. Он не прекращался до темноты. Кроме того, весьма короткий осенний световой день сильно ограничил мои возможности и поставил перед жёстким выбором осмотра объектов. Слишком велика была территория ВМБ и бывшего гарнизона, волей-неволей пришлось выбирать приоритеты и только наметить точки для более подробного осмотра этого места. Поэтому я осмотрел Тосмаре, центральную часть Каросты с собором, берег канала и царский мост, а также несколько гарнизонных кварталов. Ни мол аванпорта, ни территория Подплава, ни тюрьма, ни ряд других руинированных объектов - детсады, клубы, казармы ВЧ в мой маршрут на этот раз не вошли.
Но то, что увидел - покажу. Военный городок я собрал в два поста - не хочу делить более дробно, поэтому фоторассказ получился весьма объёмным.
Костлявая с косой окончательно настигла военный городок в 1994 году
Однако начнём рассказ с географического обзора местности.
Так вот. Главное, что поражает своей странностью, как только вникаешь в историю этого места - какого вообще рожна была начинать колоссальное строительство стратегического военного порта в 35 вёрстах от границы своего главного соперника по противостоящей коалиции - Второго Рейха?
2. Вот посмотрите карту Балтики 1900-х годов, Либава тут отмечена мною красным пунсоном. С юга территорию подпирает выступ границы кайзеровской Германии с прекрасно оборудованным портом Мемелем и развитой железнодорожной сетью Восточной Пруссии.
В общем, совершенно непонятно, зачем именно тут - при том, что создание порта потребовало рытья судоходного канала, устройства внутренней гавани и масштабных дорогостоящих гидротехнических работ. Была ведь более северная и отдалённая от границы Виндава или, скажем, остров Эзель, более защищённый от нападения. Последующая история наглядно показала, насколько неудачно расположена Либава при таком раскладе: сперва её постоянно обстреливали немцы, располагавшие более мощным флотом и дальнобойной артиллерией; а в апреле 1915-го порт просто оставили, разрушив мост и остатки укреплений, куда затем вошли кайзеровские войска. Затем, в Первую Мировую, Второй Рейх активно использовал бывший царский военный порт - в частности, отсюда был предпринят осенью 1917-го десант на Моонзунд, завершившийся захватом островов.
То же самое и в довоенном СССР: латвийская Лиепая досталась ему в относительной целости и сохранности, однако расположение базы не давало никаких иллюзий. При нападении Германии базу оставили 27-го июня, обороняя её всего пять дней. Для сравнения: Моонзундский архипелаг Советский Союз оставил только 19 октября (аж через полтора месяца после начала блокады Ленинграда), и оттуда же ВВС РККА летали на Берлин и другие объекты, при том, что на северном участке успехи вермахта были очень впечатляющими.
3. Вот тут на атласе, изданном в июне 1940 г., хорошо видно, как уязвима была Лиепая при той конфигурации границ, особенно после того, как Гитлер отжал в марте 1939-го у перепуганной Литвы бывший немецкий порт Мемель. Полноценно безопасной она стала только в послевоенном СССР, после присоединения Восточной Пруссии.
Но как бы то ни было, ценой колоссальных затрат к началу 1900-х тут был сооружён крупный военный порт, крепость с артиллерией, а также военно-морской городок, строившийся по регулярному плану. Территория Порта Александра III была административно отдельной от гражданской Либавы единицей, имевшей свой почтовый индекс и ограниченный доступ.
4. Печально известная 2-я Тихоокеанская эскадра на либавском рейде, готовится отправляться на Тихий океан. 2 октября 1904 года.
* * *
Ну ладно, от небольшого экскурса в историю перейдём к современности - от начала октября 1904-го к середине октября 2012-го.
5. Вот фрагмент карты современной Лиепаи. Кароста и Тосмаре - это самый север города, стрелочками показан мой путь до Морского Собора. Правда, начиная от Тосмаре (перелом направления с северо-запада на запад), я его проделал пешком. Выступ судоходного канала на север и западный его берег - это и есть район Учебного Отряда подводного плавания (основан в 1906 г.), затем его занимали подводники советского Балтфлота. Восточная часть - тут был СРЗ и сухие доки для ремонта кораблей флота. Крест - это Морской Собор.
6. Что сразу же привлекает внимание на местности - это пронизанность её ж/д путями, которые тут приходят к береговой линии буквально везде. Здесь показан вид на подходы к портовому нефтетерминалу, он расположен на южном берегу канала.
7. Далее автобус №3 следует на север. Когда он огибает тупиковую часть гавани, у поворота дороги на запад, к Каросте, сразу же начинаются старые дома Порта Александра III. И хотя начал крапать дождик, я тут же и сошёл, чтобы смотреть устройство военного городка с самой его границы.
8. Итак, вышли и идём вдоль типовых царских капитальных домов, видимо, сооружённых для служащих судоремонтного завода или офицеров базы. Понятное дело, что все улицы сейчас тотально переименованы лимитрофной Латвией на свой лад, и эта называется им. Генерала Баложа. Вот вдоль неё мы и пойдём.
9. Вывески кое-где, тут и в жилгородках, остались ещё советские - независимая Латвия в этой страшной дыре особо не заморачивается полной вычисткой русского духа, как в других, более цивилизованных местах.
10. Магазины также размещаются в царском казённом фонде. Обратите внимание, что и тут на вывеске в оформлении попадаются русские слова.
12. "Музей" истории базы тут может попадаться практически во всех местах - например, в сохранившихся старых заборах.
13. Подъездных путей и тут много, проходят прямо через жилые районы.
14. Есть и полуразрушенные дома.
15. Посмотрим один из них изнутри.
16. Мощение во многих дворах и переходах старое, каменное, начала века. Видно, что строили надолго, основательно.
17. А вот жилой дом, в хорошем состоянии.
18. Двери, мелкие детали - многое уцелело ещё Бог знает с каких времён. Заглянем внутрь?
19. Изнутри тоже фактурно. Сохранились и лестничные перила с коваными элементами, и двери, опять же, оригинальные. Несмотря на то, что пережили много хозяев, оккупаций и войн.
20. Вдоль улицы с южной стороны также сохранился царский производственный фонд.
21. Есть с этой стороны и жильё, немного.
23. Однако мы сейчас перейдём опять улицу на северную сторону и углубимся в жилгородок Тосмаре, где располагалась советская в/ч 54605.
24. Показывать этот жилгородок я не буду, ввиду ограниченности объёма поста; более подробно мы осмотрим такие же здания в Каросте. Просто выходим оттуда и перпендикулярной улицей опять выходим на основную улицу. Этот 2-этажный дом, кстати, тоже частично заброшен.
25. Напротив, на южной стороне, уже видны припортовые сооружения внутреннего бассейна. Высокие краны - со стороны СРЗ, восточной, а западная сторона (правей кадра) - территория Подплава.
26. Здесь же есть и демонтированные линии, при том, что многочисленные пересечения оставшихся веток я просто не показываю - они все похожи друг на друга (см. кадр №13).
27. Идём по каростинской дороге на запад дальше. Сейчас виден парк, а далее будет гарнизонное кладбище.
28. Завернул и на гарнизонное кладбище. Фамилии почти все русские, украинские, немного татарские, подписи кириллицей. В центре стоит военный мемориал 1941-45 гг.
29. К сожалению, в этот момент дождь буквально полил, поэтому вышло нерезко. Но выбора у меня не было, Каросту надо было смотреть обязательно сегодня, т.к. завтра с утра надо было покидать Лиепаю - сообщение с Литвой тут мизерное, висит буквально на тонкой ниточке.
31. Напротив неё - принципиальная развилка. Идти ли на Подплав (в кадре - направление прямо), с риском не успеть из-за темноты осмотреть центр гарнизона, или всё-таки к Собору с мостом и каналом? Я подумал, и выбрал второе. К тому же дождь шпарит, намокнешь весь в руинах и развалинах...
32. Так что идём в основной жилгородок гарнизона, где собор. Вон он, уже показался из-за домов.
33. Взгляд назад, на главную Водонапорку. Прямая дорога ведёт на Тосмаре и далее в город.
34. А мы вступаем в гарнизонный жилгородок и сворачиваем с главной дороги направо. К собору подойдём позже.
35. Примерно треть домов тут заброшена, некоторые - заброшены частично или недостроены из-за краха СССР.
36. Выглядит это несколько жутковато - как будто кто-то подошёл и внезапно выключил рубильник стройки.
37. Вот ещё недострой.
38. А вот рядом напротив друг друга недострой и жилая пятиэтажка.
39. Надписи на цоколях, если вокруг ходить, отражают географию СССР - тут можно найти и Ровно, и Чимкент, и Красноярск, и Львов, и Череповец.
40. Тем не менее, жизнь на этом Марсе теплится - правда, явно хреново. Есть и детишки. Я постоял, послушал - тут во дворах только русский язык.
41. Некоторые из домов вроде и не заброшены, но куски фасадов закрыты гигантскими тряпками. Причём не только тут. Я так и не понял - это, что ли, ремонт такой, или что? Дом дальше этого - заброшен или недостроен.
42. С инфраструктурой тут явная деструкция, видимо, нет денег совсем - везде попадаются импровизированные решения, типа вот таких водоотводов.
43. У подьезда кто-то нарисовал Костлявую. Да, дух тут очень депрессивный и печальный.
44. И много где попадается год местного Апокалипсиса - 1994. Применительно к Лиепайской базе он именно такой, ведь бывшие советские войска, последние арьергарды, с этой базы ушли в ельцинскую Россию именно тогда - одновременно с эвакуацией ГСВГ (ЗГВ). 94-й вмурован в здания, начерчен на бетоне, накорябан на трубах... в общем, попадается нередко.
45. Выходим опять на центральную дорогу...
46. Магазинный вход. Тут видна ещё одна беда бывшего гарнизона - вывоз мусора. С ним, определённо, явные траблы - городское хозяйство в этом районе в большой заднице, почти на нуле. И тоже попадаются импровизированные решения по его складированию.
47. Какое-то историческое здание. Пожилой русак рядом, увидев мой интерес, сказал - "Красный Гастроном". Однако в нём ничего нет, окна заделаны.
48. Приближаемся к самому центру. Ряд старых зданий представлен тут только фундаментами - как будто кто-то огромный пришёл и произвольно стёр ластиком целые здания.
49. Пробираемся вдоль сильно замурзанных царских двухэтажек с сараями на задних дворах. Собор уже близко.
50. И вот наконец он, лиепайский Морской Собор... смотрит с высоты на все эти печальные окрестности и запустение, как град Китеж ушедшей отсюда русской цивилизации.
Продолжение следует
Практически вся сознательная жизнь мною прожита в Латвии. Учёба в школе до 9 класса, затем выезд из Латвии на два года и возвращение на учёбу в Рижский мединститут, работа в районе на протяжении 35 лет. Пенсия по чернобыльской инвалидности. Я ведь потомок «оккупанта», по меркам наших нацозабоченных.... Не хочу обсуждать эту тему, но хочу вспомнить «тот город, которого нет» и который часто мне снится до сих пор, город моего детства – Приекуле, где стояла войсковая часть 44008, куда перевели отца из Забайкалья. Заметьте, перевели, а не сам напросился. Приказы, как известно, не обсуждаются!
Приекуле в Латвии два. Один все знают – Цесисского района, где картошку разводят, но есть ещё Лиепайского, в 40 км от Лиепаи. Небольшой городок с железнодорожной станцией, где рядом стояла войсковая часть, занимавшая площадь бОльшую, чем сам городок. Часть была ракетная, войск стратегического назначения. Теперь это не секрет, но шахты ракет находились в Вайнеде, в лесу. Секрет и тогда был - «полишинеля», потому что от грунтовки Приекуле – Вайнеде в лес уходила прямая асфальтированная дорога (кто-то же придумал так "засекретить"!), и когда останавливался местный автобус «пазик» около этого поворота, шофёр объявлял: «Rakesu baze!» (ракетная база). Это была, конечно, издёвка, но это Курземе, где больше всех ненавидят русских, особенно военных и где тебе и воды не дадут, если ты не скажешь по-латышски!
Прибыли мы туда зимой 1961 года. Было слякотно и сыро, шёл дождь со снегом при нулевой температуре, и после Забайкалья с его морозами под тридцать и снегом по пояс, а то и больше, показалось что очень противно!
Военный городок находился отдельно на расстоянии в 300 метров от окраины города Приекуле. К городу относилась и русская школа на ближайшей окраине, где меня и определили в четвёртый класс.
Дома в военном городке были двухэтажные, "сталинской" ещё постройки, добротно сделанные, кирпичные, оштукатуренные, и в фазе строительства были ещё две "трёхэтажки" современных. Часть жилого фонда располагалось в «финских» домиках из дерева, на две квартиры, по две комнаты с кухней и туалетом «люфт-клозет» и к ним небольшой участок земли для грядок.Вода из крана была.
Поселили поначалу в офицерской гостинице, которая пахла сапожным кремом и как не странно – сельдереем, наверно у кого-то в горшочке рос. Через время поселили в финском домике - освободилась квартира зама комполка.
Сама часть находилась рядом за серьёзным забором с проходной. Там были казармы, столовая с пекарней, автопарк, склады, ангары, клуб с широкоэкранным кинозалом и спортзалом, штаб и прочее, даже медсанбат.
По началу отец работал в части, но когда шахты загрузили ракетами, начались дежурства в Вайнеде. В 1963 году отец уезжал на учения и пуски ракет в Читинскую область на Ачинский полигон. Оттуда проводились пуски ракет на Новую Землю, причем атомными боеголовками. Это я, конечно, узнал уже недавно из мемуаров ракетчиков.
До чего же насыщенной была наша пацанская жизнь! Быстро перезнакомился со всеми ребятами, меня быстро ввели в курс дела по основным занятиям и развлечениям. Ну, футбол летом и хоккей зимой это само собой, лыжи – в основном прыжки с трамплинов на горе около части со скосом около 45 градусов и трамплином посередине горы.
Потрясающее чувство полёта на метров десять! Прыгал на обычных широких солдатских лыжах, пока один раз вылетел далеко и приземлился не на склоне горы, а на горизонтальную часть трассы. Ноги естественно не выдержали и я врубился животом в спрессованный снег. Как не лопнула диафрагма не знаю, но от удара наступил её паралич на время, и я не мог вдохнуть. Умирал. Кто-то из пацанов подъехал, увидел что я синий и надавил на грудь, чтобы помочь вдохнуть. И я задышал.
Испугался здорово! Еще бы! Лежишь и присутствуешь при своей смерти...! Больше с трамплина не прыгал. Играли в хоккей с шайбой. Клюшек не было и делали их сами, вырезая из растущих деревьев, где внизу был изгиб под крючок, сбивали из реек, но они быстро ломались. Рубились до темноты и потери чувствительности пальцев на ногах. Вратаря одевали в самодельные щитки и валенки, на грудь фуфайку с фанеркой. " Выше живота шайбу не поднимать!" - кричали, но выходило всяко...
Летом же жизнь била ключом! Поездки на Кирпичное озеро на велосипеде, в парк на "купалку", рыбалка в «Переплюйке» - речке, что протекала вдоль части и текла вдоль железной дороги, под ней, и впадала в запруду промкомбината. Там водились плотва, усачи, щучки и самое главное форель! Да-да, форель по 200-400 грамм, которую, правда, поймать было крайне сложно. Если она тебя видела – никогда не возьмёт наживку! Легче её было ловить весной на донки, которые ставили на ночь. Бывало, попадало и по 5-8 штук! Вкуснятина!
Усачей летом кололи вилкой на палке. Щуку - на удочку с большим поплавком из пробки и карасиком на крючке. Спиннинга не было. Пока были детские интересы, ходили в часть через проходную, куда нас пропускали солдаты так как знали детей офицеров в лицо. В части, около складов можно было найти много интересного для пацанов, в том числе противогазные маски, резина которых являлась лучшей для изготовления рогаток. Это оружие было очень распространено и «спецы» били из него с очень высокой точностью. Там же можно было найти щеколды от рам и медные трубки под калибр 5,6 мм. Патроны "мелкашки" в то время можно было достать и даже купить более старшим товарищам. А щеколда нужна была для изготовления бойка для МК пистолета. Но это я позже начал делать.
Ещё очень ценными находками являлись обыкновенные фотопленки, которые горели в то время как целлулоидные игрушки ярким пламенем с шипением, как спички.
Плёнок было много на свалке, солдаты часто фотографировали друг друга для родственников и «дембельских» альбомов.
Пленки были нужны для запуска ракет!
Плёнка скручивалась в рулон, затем закручивалась в фольгу во много слоев в виде трубочки, потом передняя часть скручивалась в остриё , а задняя часть делалась в виде стабилизатора ракеты с отверстием для выхода газов. Ракета устанавливалась в любой лоток и подогревалась спичкой со стороны стабилизатора. Она начинала дымить, потом срывалась с места и взлетала! Бывало летела на 20 и более метров. С той же целью использовались и алюминиевые тюбики из под зубной пасты, только те приходилось просушивать на огне и вытряхивать остатки. Зато и летали они дальше и выше!
В части же можно было достать и сухой карбид кальция для запускания банок и взрывания бутылок. Ну, про банки все знают. Нужно вырыть небольшую ямку и налить в нее немного воды. В жестяной банке из под тушенки пробивается гвоздем дырка по центру. В ямку кладут карбид и банка плотно прижимается. Сразу же нужно на палочке, прутике к отверстию поднести зажженный кусок газеты. Банка с сильным хлопком взлетает на метров 20-30! Однажды мне такой банкой врезало по носу. Кровь хлестала фонтаном и еле остановил льдом из холодильника, нос был сломан. "Фары" под глазами были классные! Отцу сказал, что свалился с дерева...
А вы знаете как делать карбидную бутылку - гранату?
Карбид кололся на кусочки, чтобы проходило в горлышко, в бутылку наливалась вода на одну треть, сверху засовывалась трава до сужения и на неё насыпался карбид. Вместо пробки забивалась тщательно подогнанная палка из сырой ивы, чтобы было и плотно, и не лопнуло горлышко. Снаряд был безопасен до момента опрокидывания и соприкосновения карбида с водой. Взрыв был сильный и осколками бутылки могло посечь за метров тридцать! Иногда бутылку срывало с палки, которая была воткнута в землю и она взлетала как ракета! Балдёж!
Осенью ходили по грибы, коих в окружающих лесах было множество! Таскал их корзинами, а мать солила, мариновала и жарила. Тоже подспорье для дома.
Около дома был небольшой сарайчик. Отец утеплил его сеном и мы завели кур и уток, а пару лет держали даже гусей и кроликов. Был и огород, прополка которого была возложена на меня.
Гиблое дело! "Терпеть-ненавижу!" Нарвать травы для кроликов - тоже на меня! Пришлось научиться косить и мне сделали косу. Еще и за сестрами надо было летом приглядывать если они не шли в детсад.
Со временем появились и более интересные занятия. Начали делать «поджиги» - пистолеты из медных трубок, залитых свинцом, с дырочкой для поджигания заряда, которые поначалу заряжали серой от спичек, газетой в виде пыжа и пулькой от мелкашки или свинцом. Здорово палило, и даже попадали куда надо. Потом сделал самодельный мелкокалиберный пистолет.
В связи с тем, что Приекуле входило во время войны в «Курземский котёл», там шли очень кровопролитные бои, и Приекуле переходило из рук в руки 15 раз. Соответственно и оружия и боеприпасов там осталось с войны немало. Это пацаны быстро определили и начались поиски оружия и боеприпасов. Раскапывались бывшие окопы, блиндажи и обязательно что-то находили. Самое ценное было найти «цинки» с русскими патронами. Они были запаяны и внутри в масляной бумаге отлично сохранялись патроны. Оружие тоже попадалось, но больше ржавое, непригодное для стрельбы.
Немецкие патроны были без «цинков» и часто негодные, зато попадались разрывные пули и "трассеры". Немецкое оружие было и хорошее иногда, особенно найденное на заброшенных хуторах, на чердаках. Курземцы - запасливый народ! Вдруг опять пригодится...
С патронами были проблемы, то стрельнут, то нет. Русские боеприпасы были хорошие, но не было из чего стрелять! Вот беда…. Начали делать «поджиги» из отпиленных стволов и заряжать порохом и пулями. Вот это уже стрельба! Как дашь по старому пню разрывной пулей, пень вдребезги!
Позже начали подрывать мины и снаряды. Проходили подготовку у «спецов местного разлива», что можно трогать, а что нельзя, так как снаряд или мина на боевом взводе, то есть выпущена из ствола, но не взорвалась. Об этом, кстати, и в школе сапёры тоже говорили.
Перед каникулами, за пару недель, в школе появлялись сапёры и предлагали показать, кто и где видел взрывчатку и освобождали от занятий. Все пацаны знали где есть и учились в итоге только девчонки. Ездили далеко и показывали только то, что уже обследовано на предмет подрыва, но трогать, к сожалению, нельзя. Остальное взрывали сами в кострах.
Хорошее было время.
Однажды сапёры подрывали 500кг бомбу в болоте на месте, так как её трогать было нельзя и был виден только стабилизатор. Увезли нас далеко, но рвануло так, что все потроха перевернуло и набило полный рот земли, потому что лежали!
Почему саперы звали пацанов, а не искали и разминировали сами?
Всё очень просто, земля там так нашпигована осколками, что миноискатель бесполезен.
Около братского кладбища воинов, погибших при освобождении Приекуле (за городом) ровные поляны, но сапёры запретили пахать в этих местах из-за опасности подрыва. Местная власть, народ упертый был и решили послать этих сапёров на ….
И пустили гусеничный трактор с прицепным плугом и седоком на нем (были в то время такие), чтобы распахать такое ровное поле. Ну, и ясное дело зацепили снаряд.... Седока разнесло на куски, а тракторист ещё метров 200 пробежал по направлению к больнице, пробитый насквозь осколками через бак, кабину и сиденье. Больше не пахали…
После наших подрывов надо было "смываться" по-быстрому, так как моментом приезжали сапёры и «особист» и могли крепко наказать. Тяга к оружию и взрывам, как наркотик для наркомана – и знаешь что смерть, но хочется!
Сколько отец выкинул моего оружия, не счесть! А боеприпасов – море!
В седьмом классе появился интерес к девчонкам и оружие отошло на второй план. На первом – «танцы – шманцы –обжиманцы».
В восьмом классе отец купил мне охотничью одностволку, чтобы меньше баловал с трофейным оружием и пристрастил к охоте, в основном на птицу и зайцев, благо этого добра там было много и на полигоне можно было спокойно охотиться на уток, куропаток и даже тетеревов и зайцев. Мне понравилось. Учеба пошла на пользу, и я стал метким и заядлым охотником к 16 годам, когда и получил охотничий билет "Военохота".
В девятом классе с грустью покинул Приекуле. Отца переводили в Белоруссию.
С тех пор Приекуле мне часто снилось в снах.
В 1968 году я вернулся в Латвию поступив в мединститут. Городок еще функционировал и я один раз даже съездил в Приекуле на охоту. С 1974 года я там не был, но городок мне все время виделся в снах, видно прикипел душой к нему.
В 1999 году не выдержал и поехал посмотреть на военный городок. Лучше бы не ездил. Военный городок, кроме трёх позже построенных пятиэтажек, полностью РАЗРУШЕН! Как будто кто бомбил его – груды кирпичей вместо домов! Финские домики, кроме двух, снесены. То же и с самой частью – все казармы разрушены! Всё заросло лесом и травой.
Какую же ненависть надо иметь, чтобы рушить всё и столько труда от ненависти затратить, лишь бы снести «воспоминания» о времени Союза! А может все прозаичнее и разбирали на стройматериалы?
Со всех точек Приекуле видна только высокая водонапорная башня из красного кирпича в военном городке, что одиноко «взирает» на развалины когда-то сданных в целости и сохранности домов жилого фонда и зданий части, местным властям Приекуле…
Эту реликвию местным "борцам с канувшим в небытие Союзом" осилить не удалось! Просто опасно, она же рухнуть может и похоронить разрушителей!
В Вайнеде остались не только шахты и капониры, но и взлетная полоса из бетонных плит большой толщины, которая могла принять даже ракетоносцы стратегической авиации. И этого даже использовать не смогли.
Школа сохранилась, но в ней теперь латышская школа. И мостик через речку ещё есть. В последних трёх пятиэтажках, что построены позже, из окон торчат трубы буржуек и в крайней живут бомжи.
Сам город Приекуле как-то съёжился и осиротел, все старые магазины и универмаг закрыты, больница еле "дышит", промкомбинат закрыт, озеро спущено и заросло травой. Людей мало и молодёжи не видно совсем.
Пара отреставрированных церквей и памятников барону Корфу только подчёркивают убогость и запустение городка…
Когда-то жизнь здесь кипела! И мы тоже искали потайной ход от замка барона к церкви, который был выложен кирпичом и шел под речкой. И нашли его. С фонариками удалось дойти приблизительно до реки, но дальше все было затоплено. Да и рискованно было там ходить - могли стоять мины -ловушки с войны.
Война и разруха оказалась и нынче, только в умах… и сердцах!
Уезжал расстроенный, с жёстким сердцем. Я приехал в тот город, которого НЕТ! И уже никогда не будет…
Военный городок. Улица Маципана. Дом, больше похожий на «Пожарную башню», чем на строение, только тогда все его называли «Колокольней». Как оказалось, это действительно когда-то была «Пожарная башня» с небольшим колоколом наверху. В определённое время её переоборудовали для проживания людей. Кухни не было, но была печка, которая проходила квадратной башенкой снизу доверху. Это было то единственное, что немного придавало тепла и жилого уюта. Ободранные обои; пол, на котором кое-где сохранилась краска; наспех наклеенная газета на окнах, сквозь которую просвечивалось треснувшее стекло – всё создавало удручающий вид. Хотелось уйти, а если остаться, то как можно быстрее навести чистоту.Чувствовалось, что здесь снимали и, наверное, начинали свою совместную жизнь не одна семейная пара.
«Ну и ладно… лишь бы крыша над головой, лишь бы не на улице – всё остальное не так важно» - произнесла я. «Печку натопим, всё помоем, а чтобы готовить – электрическую плитку купим. Мы дома тоже так готовили или в печке, или на электрической плитке, даже воды не было, сначала с Волги брали, а потом с колонки, с горы носили» - произнесла я, как будто успокаивая себя и мужа.
«Во всяком случае – это единственная квартира, которая сдаётся в военном городке» произнёс он.
«А кто её сдаёт? Сам-то хозяин - где живёт? У него жильё есть?».
«У него имеется хорошая двухкомнатная квартира – там живёт со своей
семьёй, а эту сдаёт».
«Он кто? Гражданский или военный?» - допытывалась я.
«Да военный. Он в военном городке служит мичманом на каком-то складе».
«Видно хорошо служит! Ты знаешь, со мной в автобусе ехала женщина с военного городка, так она рассказывала, что у них на работе один мичман так и говорит, что если он за день ничего из части не вынес, значит, плохо прослужил. Но я думаю, что это шутка – кто же про себя так будет говорить».
«Ты военных не знаешь, они ещё не так могут пошутить…»
«Ну что на счёт съёмной квартиры решать будем? Остаёмся? Вот хозяин и ключи дал. Сказал, если устраивает цена оплаты и условия,то можете сразу заселяться».
«Значит, будем заселяться – правда, чем заселяться? Моим чемоданом и
сумкой, в которой просто личные вещи? И ещё твоей гражданской одеждой,которая занимает не больше сумки?»
«Будем забивать тем, что есть» - засмеялся муж. Мне дали двое свободных суток для поиска и благоустройства нашего жилья. Я получил
подъёмные для семьи и заработную плату, так что при желании и наличии времени такую маленькую квартирку можно успеть облагородить». Если всё учесть, то эти два дня можно использовать как отпуск «в два года». Мы многое успеем сделать, если поторопимся".
"Меня удивляет, что здесь кроме голых стен ничего нет. Неужели все семьи военных так жить начинают, с "ничего"? - спросила я, удивляясь.
"Практически все" - ответил муж.
"Для начала надо подумать о еде и о тепле, как-никак ноябрь месяц, пойду спрошу соседей, может что посоветуют".
Помню, выйдя из квартиры, встретили соседей с нескольких этажей. Они оказались очень приветливыми людьми.
"Вы знаете, у нас дом интернациональный, но очень дружный" -сказали они - «На первом этаже живут латыши, на втором украинцы, на третьем мы –
белорусы".
«А мы русские» - добавила я, не дожидаясь должного вопроса - откуда приехали. "Кто же тогда на четвёртом этаже в вашем интернациональном доме живёт?" - спросила я, смеясь.
"Муж, с какого-то городка около Казани, а она местная. Очень приятная пара. Молоденькие, как вы» - ответила женщина, как мне показалось чуть-чуть с каким-то акцентом.
"Получается, что мы временно вступаем в ваш дружественный союз.
Наверное, здесь поживём, пока квартиру мужу не дадут».
«А у хозяина её и снимали на такой же период».
Сославшись на занятость и извинившись, я побежала в магазины, которых в военном городке оказалось несколько, что меня и порадовало. Во всяком случае, я тогда закупила всё, что нам было необходимо. К вечеру из войсковой части два моряка принесли разобранную кровать с панцирной сеткой и кто-то дал тёмно-синее одеяло со штампом на уголке.
«Жалко, что склад закрыли, а так бы и матрас дали» - произнёс муж.
Ну не всю же радость сразу получать. И так уже полквартиры обставили – кроватью, чемоданом, сумкой. На перевёрнутом чемодане даже посуда
появилась. Кстати, пока ты бегал в часть, соседи принесли нам дров, ты
представляешь – какие люди сердобольные!!! Я им деньги предлагать стала за дрова, всё же они напиленные и наколотые, а они и деньги брать не стали».
"Скажу, что два дня, которые были даны на благоустройство, пролетели быстро. Кто-то из части помог с дровами. Правда иногда, когда муж уходил в море, приходилось пилить и колоть самой, потом подниматься с ними по железной винтовой лестнице на третий этаж. Каждый раз, поднимаясь по ней вверх, у меня складывалось ощущение, что я поднимаюсь на мостик сторожевого
боевого корабля под названием «СЕМЬЯ».
Помню, как в нашей семье появились ещё два четвероногих
маленьких жильца, которые по-своему внесли тепло и уют в нашу необжитую
квартиру.
Как-то, проходя по мосту, который в военном городке назывался
«Воздушным», заметила настолько исхудалого и грязного котёнка, который к каждому прохожему подбегал, жалобно мяукал и ластился. Кто-то проходил
мимо, не обращая внимания, а кто-то, брезгливо отпихивали его ногой и,
топая, пугали, чтобы он за ними не бежал. «Ему тоже одиноко, как и мне» - подумала я. Муж ушёл в море, когда придёт неизвестно. Но у меня от холода есть место, где укрыться. Вот сейчас приду, печку натоплю, кушать себе сготовлю. А у него ничего этого нет. Есть только холод, голод и безразличие людей. От жалости сжалось сердце. Я видела, как он дрожал, да и не удивительно. Был конец ноября. Начинались морозы и с моря всё время дул пронзительный холодный ветер, от которого начинало сводить щёки. Все торопились чуть ли не бегом преодолеть это открытое пространство канала для выхода из гавани в море, которое продувалось со всех сторон, с каких только можно. Мне хотелось его подобрать, но рядом шли настолько опрятные люди, как будто определённого статуса - это военные, начищенные до блеска и эффектно одетые женщины, многие с детьми, которых от котёнка не столько оттаскивали, сколько отрывали, боясь, чтобы они не прикоснулись к нему рукой. «Подобрать бы его, но как это сделать незаметно?» - подумала я. Замедлив шаг, и пропустив основную массу людей вперёд, я поставила сумки, а когда подбежал котёнок, схватила его и засунула под пальто, расстегнув верхнюю пуговицу. Женщина, которая поравнялась со мной, вскрикнула: «Да Вы что!!! Вдруг он заразный!!!».
«Да нет, он просто немножко грязный. Я его отмою. Замёрзнет, жалко. Я всё равно дома одна, а так хоть с кем-то поговорить можно!»
"Я Вас понимаю. У меня муж тоже всё время то на службе, то в море пропадает, но у нас двое детей, а они скучать не дают. А у Вас дети есть?»
Я не успела ей что-то ответить, как со мной поравнялись двое военных.
«Девушка, а можно я тоже Вашим котёнком буду?» - игриво улыбаясь, произнёс один из них. «Я тоже очень одинок».
«Вы знаете, он намного чище того, которого Вы подобрали» - произнёс его напарник. «Его даже мыть не надо. Кстати, Сергеем зовут. Военный билет чист, а сердце свободно» - продолжил он.
«Нет, мне больше не надо» - как можно строже ответила я.
Котёнок, очевидно согревшись, замурлыкал от удовольствия так, что казалось, слышат все идущие. Мне самой стало смешно. Я постаралась как можно быстрее перейти на другую сторону моста, где людей практически не было, потому что основной поток людей шёл на Гвардейский проспект. Там стояли новые многоэтажные дома, где и жили основные семьи военных.
Придя домой, натопила печку, согрела воды и в тазу шампунем и мылом намыла котёнка. А вечером, как будто сговариваясь, муж принёс маленького щенка, который подарил ему мичман, служивший не его же подводной лодки.
«Вот, подарок передали, чтобы тебе одной скучно не было, а то ни телевизора, не приёмника, ни знакомых. А тут хоть какое, но живое существо. Он вытащил из-за пазухи шинели маленького чёрного щенка, с лапками, как спички. Глядя на его наивные и перепуганные глаза, создавалось ощущение, что он вот-вот расплачется, как ребёнок. Когда муж опустил его на пол, щенок действительно так жалобно заскулил, как будто разрыдался.
«Ты не плачь, у тебя вон такой же маленький друг есть». Я из-под одеяла достала маленького котёнка.
«А этот, притаившийся жилец, откуда взялся?» - удивился муж.
«На воздушном мосту подобрала, когда из города в военный городок возвращалась».
Котёнок, толи от того, что его вытащили из тепла, толи из-за прерванного спокойного, сладкого сна расплакался тоже как ребёнок.
«Ну, всё… детский сад!» - засмеялся муж.
«Да какой сад? Ясли, да и только…»
Мы давай их успокаивать, чуть ли не баюкать. К вечеру спали в кровати вчетвером…
Но в чём мне тогда посчастливилось, так это в том, что я быстро нашла работу на судоремонтном заводе. Я устроилась в архив. Время действительно стало проходить быстрее.
Как-то вечером, поднимаясь по винтовой лестнице, встретила соседку со второго этажа. «У вас там что, целый полк по квартире бегает? Как будто война идёт!!!»
«Да какая война, какой полк?» - удивилась я и как бы, оправдываясь, произнесла: «Там кот и собачка в два раза меньше кота, у которой лапки, как спички. Им и топать нечем! Да они всё время спят в посылочном ящике, они не бегают».
«Ну не знаю, мне кажется, что это бегают у вас».
Я, ничего не ответив, прошла мимо, правда вспомнила о недавнем недовольстве на них. Мы ведь туда свою одежду складываем, а они сделают ямку, проваляться в неё вдвоём и спят, согревая друг друга. У кота хоть шерсть, а у щенка маленького и шерсти-то толком нет. Мёрзнут оба. Утром, перед работой топить некогда, печку не оставишь без присмотра, а в шесть вечера прибегаю – в комнате стужа, сама еле согреваюсь. Дрова тогда привезли в виде досок, а их напилить и наколоть надо. Иногда дощечку принесу в квартиру, попилю ножовкой. Помню, что в этот момент всегда испытывала особую благодарность моему отцу, у которого научилась пользоваться молотком, ножовкой и топором. Правда он всегда ругал меня, когда я просила научить, как правильно делать.
«Алька, зачем тебе это надо? Ты должна учиться женским делам, а не мужским».
«А вдруг в жизни потребуется. Ведь буду я в городе жить или нет – неизвестно.
Но на всякий случай, я считаю, хотя бы немного, но надо уметь всё. Не только шить, вязать, стирать и готовить».
Помню, что отец немного раздражался, но учил. И печку растапливать учил.
Надо же, удивлялась я иногда, но действительно все уроки идут человеку на пользу.
Лиепая, как первая самостоятельная школа жизни. Просить некого, надо всё делать самой.
Как сейчас помню, что приходя домой с работы, в первую очередь растапливала печку. Кот садился рядом, грелся от печки, а собачку, я как куклу закутывала в тёплый шарф и клала на колени перед печкой, пока не согреется. Один плюс, что от этой печки комнатки быстро нагревались, но и так же быстро остывали. Это не русская печь, от которой тепло может держаться чуть ли не сутки.
Уходя каждый раз на работу, предупреждала своих питомцев, как детей – не бегать, не шуметь, а то выгонят с квартиры и вас и меня. Наш хозяин придёт из моря – где нас искать будет?
Но всё так и случилось, как и должно случиться. С квартиры нас чуть не выгнали. Самое главное, что муж в море был, то есть меня чуть не выгнали с моими питомцами, которые однажды устроили такой дебош, что весь дом всполошился. Кот уронил посылочный ящик с инструментом, а щенок стал растаскивать их по комнатам. Видно хотел взять зубами молоток, а это не удавалось. Рот маленький. Деревянную ручку молотка схватит, а сам молоток поднять не может – сил не хватает. Он рычит, злиться, не понятно на кого. То поднимет, то потащит, то от злости бросит. Так поступал и с другими инструментами, растаскивая их по всему полу. И молотки, и отвёртки и гвозди. Внизу восьмимесячный ребёнок, который от такого шума не мог заснуть. Когда я пришла с работы – это уже был не разговор, а громкое возмушение на весь дом.
«Там или прибивают, или роняют, я не знаю…» - кричала она. Но терпеть это невозможно. Завтра я иду в милицию и пишу заявление, а там ваш хозяин пусть с вами разбирается».
Как всё получилось - не знаю, но на следующий день пришёл хозяин квартиры и сказал, что проблемы с нашими «питомцами» ему не нужны, а милицию он за 10 км обходит. Конечно, я пообещала, что в течение трёх дней постараюсь решить этот вопрос. Очень переживала о случившемся, но чтобы не остаться с мужем на улице стала принимать меры к своим непослушным озорникам. Привязать не привяжешь, а объяснить не объяснишь. Всё равно будут бегать, играть, шуметь. А щенок резвый, может часами бегать за котом и лаять на него.
В течение трёх дней я действительно разрешила эти проблемы, правда все три ночи провела в слезах, сожалея о случившемся. Кота отдала женщине, которая работала у нас в архиве. Даже сходила к ней домой и посмотрела - в каких условиях будет жить мой кот. Я его определила действительно в очень хорошие руки, квартира с удобствами, где всегда тепло и сытно. К тому же её сыновья любили ловить рыбу, чем он и объедался каждый день. Кот стал ещё в два раза больше. Увидев его через три месяца – не узнала, думала это какой-то породисто-элитный кот. Из простого бездомного Барсика он превратился в сеньора Барселона. Его красоте и огромным размерам удивлялись все соседи окрестных домов. Издалека посмотришь, подумаешь, что собака. И жил он уже не в военном городке, а в настоящем городе Лиепае.
Пёсика я определила к одинокой женщине, по годам зрелого возраста – продавцу кваса, который всегда продавался в летний период около гастронома. «Кусочек колбаски хорошей тебе всегда перепадёт, а слово доброе само найдётся, приговаривала я собачке, как будто успокаивала её и себя. Потом, узнав о проживании моего второго питомца, узнала, что спит он не просто на кровати, а рядом с хозяйкой на подушке. Правда он и у меня так же спал. Утром потягивался, как человек, вперед вытягивая из- под одеяла свои лапки-спичинки. Единственное, потягиваясь, пугал своей завывающей зевотой так громко, как будто ворча, от чего я с испугом просыпалась.
«Неужели ты не можешь просто потянуться как кот – без звука» - возмущалась я тогда, ругая его.
Вспоминая этот дом, действительно удивлялась общему содружеству. Смешно сказать бегали в один туалет, который был на улице и приличном расстоянии от дома. Конечно, это добивало всех, но куда деваться. В туалет так же хотелось несколько раз в день, как и кушать. Тогда это выглядело смешным, когда встречая вниз бегущих соседей, мучаешь себя вопросом – куда он бежит. И про себя желаешь ему: «Лучше иди на работу или в магазин..." - который, кстати, находился через три дома по нашей улице. ...» Помню, иногда по утрам, особенно в выходные дни создавалась очередь, словно за дефицитным товаром. Мимо проходящие люди спрашивали: «А вы за чем стоите? Здесь что-то продавать собираются? Наши мужчины иногда отшучивались: «Да тут после нас можете хоть всё бесплатно забрать, но вам очередь отстоять надо, как в магазине. Потому что товар будет особенный». Мы, конечно делали серьёзные лица, но потом еле сдерживали себя от смеха, дабы не произошло что-нибудь непредвиденного.
Сейчас, по прошествии прожитого времени, я понимаю глубокий смысл высказывания из фильма «Москва слезам не верит» той женщины, которая говорит, чтобы стать «генеральшей» по гарнизонам помотаться надо. Тут не только помотаться. Тут столько трудностей испытать надо. И действительно – жизнь у военных и их жён очень нелёгкая. На моих глазах мелькали разные судьбы.
У кого-то семьи рушились, а у кого-то становились крепче. Но скажу, что крепких семей было намного больше, рушились считанные единицы. Да и то это было не из-за личных отношений, просто из-за каких-то жизненных обстоятельств.
Я и сейчас всем говорю, что военные, это особенные люди. Конечно, по сравнению с гражданскими людьми, они не такие эмоциональные, не такие мягкие по отношению, но их смелость, мужество, какая-то своя мужская неординарность, замещает многое. Правда, как я часто говорю, иногда ну очень «ершистые», но зато открытые. У них и шутки такие же. Этого уже не отнимешь. Живя с таким человеком, как закаляешься, чуть ли не как сталь. Уходит наивность, приобретается опыт серьёзных взглядов. Вроде как служит он, а ты только рядом, но половину его службы ты берёшь на себя. Только он служит Родине, а ты служишь его делу и своей семье, за которую на берегу только ты в ответе.
Сейчас я скажу, что не зря у морской воды солёный вкус. Она по вкусу схожа с жизнью всех моряков и их семей. Если на берегу говорят: «Жизнь прожить – не поле перейти», то на море я бы сказала: «Жизнь прожить – бури, шторма пережить, да несколько пудов соли разлук и ожиданий съесть».
Так вот этим пудом соли жёны военных моряков наедаются сполна. Я это видела.
Моряки, связующее звено моря с берегом, а семьи - берега с морем. Всматриваясь в их образ, невольно ощущаешь мужество в лице, во взгляде – романтика в душе. По форме они практически все похожи друг на друга. Очевидно характер, который формируется на службе, даёт свой штрих.
Помню случай в парке, когда я гуляла с полуторагодовалым сыном. Навстречу нам шли люди, которые формой были похожи друг на друга. Чёрные шинели, погоны со звёздочками, фуражки с золотыми дубками. Сын, завидев военных, долго всматривался, как будто изучал лица, в которых искал что-то своё, родное. И, помню, один раз побежал вперёд с криком: «Папа!!! Папа!!!» Я и сама бы побежала, но во время заметила – походка не та, улыбка и движения не те. А сын бежал в объятия, ничего не замечая. У меня сжалось сердце, и поневоле выступили слёзы. Я знала, что это не его отец, но не хотела его останавливать. Пусть маленькая радость, пусть мимолётная, но он почувствует её.
Что удивительно, мужчина в шинели протянул руки и поднял его высоко вверх, как будто подбросив.
«Ты папу ждёшь, малыш?»
«Да» - перепугано произнёс он, готовый вот-вот расплакаться.
«Я не твой папа. Твой, наверное, в море, но ты не расстраивайся – он скоро придёт».
Он опустил его на землю, а я подошла, чтобы забрать сына.
«Вы извините, что так получилось, просто он забыл, как выглядит его отец. Форму запомнил, а внешность забыл, мне иногда кажется, что и я забывать стала, как он выглядит, грустно улыбнувшись, сказала я. Если бывает, то уходит на службу рано – сын ещё спит. Приходит поздно – сын уже спит.
« Да ничего, ничего…» - весело подбодрил он.
« У меня постарше Вашего и то, как говорит жена, забывает, как выглядит его отец.
Но мы сами себе такую профессию выбирали – Родину защищать. А мы вас, таких жён выбирали, которые умеют ждать. Так что получается, мы люди одной профессии и служим одному делу».
«Вы очень хорошо сказали и всё правильно» - ответила я.
Сейчас, вспоминая такие истории из моей жизни, сопоставляю с воспоминаниями одной из моих единомышленницей, не побоюсь её так назвать. И хотя у нас большая разница в возрасте - мы как две подружки. Нас называю «две хохотушки». У неё муж тоже военным был. Мы часто делимся с ней своими воспоминаниями. И всё, что когда-то было грустным, сейчас в воспоминаниях кажется смешным и по своему счастливым эпизодом жизни. Наверное, просто взгляд стал другим.
Но когда я сказала, что перед жёнами военных моряков мне хочется преклониться, она высказала свой жизненный вывод.
«Ты знаешь, Аля, я за свои восемьдесят с лишним лет видела столько женщин и по работе, и по дружбе, и по общению, но у военных они особые».
«Чем же они особые?» - засмеялась я.
«А тем, что из «ничего» конфетку сделают. Детей накормят. Мужей накормят и сами поедят».
«Вот про конфетку Вы правильно сказали, только чтобы её сделать – сколько терпения, умения, фантазии надо» - отметила я.
«Но, наверное, на то мы и женщины, чтобы своими руками не рушить, а мастерить. Мастерить конфеты из всего, что попадается в жизни, прикладывая к этому всё умение, изобретение, выносливость и силу духа, которую, иной раз не понимаю – из каких же закромов берётся?»