Всемирно известный философ эпохи Просвещения Вольтер удивлял мир своими революционными и противоречивыми взглядами на общество, систему власти и взаимоотношений государства и его граждан. Его труды и в наше время не потеряли своей актуальности и вызывают споры, а философские идеи о состоянии общества и положения человека в социуме требуют долгого изучения и понимания. И хотя Вольтер творил в 18 веке, его исследования достаточно современны и в свете политических событий требуют особого подхода и подробного изучения.
Краткая биография Вольтера
Мари Франсуа Аруе (будущий Вольтер) родился 21 ноября 1694 года в одном из округов Парижа в семье нотариуса и сборщика налогов Франсуа Аруе. Его мать Мари Маргерит Демар была дочерью секретаря уголовного суда. Семья Вольтер вела жизнь добропорядочных буржуа. Гораздо позже будущий философ отказался от своего отца и объявил себя незаконнорожденным отпрыском шевалье де Рошбрюна, нищего мушкетера и поэта, поскольку жизнь рантье и буржуа вызывала в молодом человеке протест, с которым он не мог мириться.
Поскольку в то время было принято подросткам идти по стопам своих родителей то по настоянию отца молодой Вольтер пошел учиться в иезуитский лицей, где в течение семи лет (1704-1711) он изучал право. Но свободолюбивая натура юноши взяла свое и он бросил изучать скучные закона и принялся за сочинение дерзких, свободолюбивых стихов и бросился в водоворот светской жизни.
Очень скоро в мае 1717 молодой поэт попал в Бастилию, наводящую ужас на всех крепость – незыблемый символ королевской власти, за написанную эпиграмму на герцога Орлеанского, регента Франции, но один год тюремного заключения не заставил юного поэта пересмотреть свое мировоззрение.
Первые опыты в драматургии
В 1718 году в парижском театре была поставлена его первая пьеса «Эдип», по мотивам греческих мифов, но на самом деле это был первый укол существующей системе власти и общественных законов. Пьеса была благосклонно принята публикой. В это время драматург выступил впервые под псевдонимом «дю Вольтер».
Следующая крупная пьеса «Лига», вскоре переименованная в «Генриаду» принесла молодому Вольтеру успех как борцу за идею и гражданские вольности. Пьеса изображала время религиозных войн во Франции (16 век) и была посвящена королю Генриху VI, идеей пьесы был конфликт между взглядами на общество короля – деспота, не терпящего никаких возражений, и короля, толерантно относящегося к общественному мнению.
Поскольку Вольтер продолжал вращаться в вихре светской жизни, неизбежно должны были возникать столкновения между остроумным поэтом и высокородными дворянами, не терпящими превосходства ни в ком. В 1726 году подобная стычка произошла между Вольтером и шевалье Роганом, который упрекнул литератора в том, что за псевдонимом он прячет низкое происхождение.
Отъезд в Англию
Молодой человек дерзко ответил дворянину, но тот не счел нужным вызвать его на дуэль, а просто приказал своим лакеям избить драматурга. Это унижение сильно повлияло на моральное состояние философа, он понимал, что живет в сословном обществе, но надеялся, что ум, образование и блестящие способности помогут ему подняться в глазах света.
Вооружившись дуэльными пистолетами, он попытался ответить за нанесенное оскорбление, но был вновь арестован и брошен в Бастилию. Через несколько месяцев молодой человек покинул негостеприимную Францию и уехал в Англию. Пребывание в Англии в течение двух лет в условиях веротерпимости и борьбе за политические свободы, сильно изменило молодого человека и помогло закончить формирование его убеждений. Новые взгляды нашли свое отражение в сборнике статей «Философские письма», которые были изданы в 1733 году на английском языке, а в 1734 году – на французском.
В этом произведении, вновь на приеме контраста, сравнивались английские либеральные порядки и в мрачном свете описывалась политическая ситуация во Франции.
По возвращению Вольтера на Родину, книгу признали еретической и по приговору Французского парламента сожгли, а сам автор долго находился под следствием. Над ним опять нависла угроза заключения в Бастилию.
Пребывание в Шампани
В этом же году, чтобы не искушать судьбу, Вольтер уехал подальше от Парижа в Шампань, в замок Сирей, принадлежавший его любовнице маркизе де Шатле. Для своего времени женщина чрезвычайно образованная, она разделяла рискованные взгляды Вольтера, увлекалась метафизикой, естественными науками и серьезно изучала Библию. Десять лет, что Вольтер и его возлюбленная провели в уединенном замке, были чрезвычайно плодотворными.
Именно здесь были написаны драмы «Альзира», «Магомет», большой «Трактат о метафизике» и «Основы философии Ньютона». Отчеты о проведённых лабораторных опытах, подтверждающие его выводы, постоянно отправлялись в Королевскую Академию наук. В это же время был почти закончен большой исторический труд «Жизнь и век Людовика ХIV».
Научный подход к изучению мира постепенно меняли взгляды ученого и так критически относившегося к христианскому объяснению появления Вселенной. Пытливый ум старался научно объяснить причины возникновение государства и социальных отношений, законов и частной собственности.
Именно в этот период была написана наделавшая много шума драма «Орлеанская девственница», посвященная одному из самых тяжелых периодов французской истории и ее национальной героине Жанне Д, Арк. Поэма была закончена еще в 1735 году, но официально опубликована она была лишь в 1762 году.
В этом произведении драматург попытался развенчать двуличие и лицемерие иезуитов – церковников. Для этого он не побоялся немного иронично показать мистицизм и религиозные видения молодой Жанны, он смеялся над чудесами якобы сотворенными девушкой и явно не верил в ее божественное предназначение.
Даже говоря о девственности Жанны он иронизировал над словами иезуитов, что только невинная девушка могла в то время спасти Францию.
Но в конце произведения Вольтер отказался от иронии и скепсиса, он с пафосом и восторгом показывал самоотверженность Жанны, ее веру в успех дела, ее умение повести за собой целую армию и внушить своим солдатам уверенность в победе.
В страшной гибели девушки на костре он прямо обвиняет короля и иезуитов, он с гневом клеймит ее палачей и предателей народной героини.
Вольтер – царедворец
Карьера Вольтера – придворного была довольно короткой и весьма неудачной. В 1745 году он был назначен историографом Франции, а в 1746 году его назначили действующим членом Французской Академии наук.
И в этот момент философ хотел снискать одобрение короля и получить постоянные доходы от казны, но все его творчество, известное правительству, так и не снискало одобрения короны.
Смерть его возлюбленной маркизы дю Шатле, разочарование в высшем свете, равнодушие короля — все это подвигло философа искать прибежища в Пруссии, при дворе короля Фридриха II. Их отношения завязались еще в 1736 году, когда молодой кронпринц обратился с восторженным письмом к Вольтеру. Теперь (в 1750) Вольтер уехал из Франции в Пруссию, где он надеялся снискать понимание и уважение, а также рассчитывал на щедрость и доброжелательность короля – философа.
Но при прусском дворе Вольтер пробыл недолго, всего три года. За это время он обнаружил в своем «друге» не только широту взглядов и острый ум, но и деспотичность, чванcтво и неприятие чужих точек зрения. Поэтому в 1753 году он выехал из Пруссии и почти целый год путешествовал по Европе, пока в 1754 году не осел в Швейцарии.
Создание «Энциклопедии»
В Швейцарии неподалеку от Женевы Вольтер купил маленькое имение и назвал его «Отрада». Именно здесь совместно с Дени Дидро и Жаном Д,Аламбером была создана знаменитая «Энциклопедия», прославившая имена этих философов на весь мир.
Уже в 1755 году в пятом томе издания вышли статьи «Дух и душа», «Красноречие», «Изящество», принадлежащие перу Вольтера.
В своей статье «История» философ усомнился во многих исторических событиях и их правильном освещении, особенно в той ее части, где описывались различные чудеса и видения.
В очерке «Идолы и идолопоклонство» он упрекал христиан в поклонении идолам не менее чем язычники, только христиане при этом прикрываются высшими идеями и красивыми словами, но жертвы приносят не прямо, как это было у язычников, но тайно под покровом темноты и невежества.
В 1757 году вышла статья «Женева», наделавшая много шума и позднее признанная неудачной. В этой статье Вольтер ополчился против теоретиков реформаторской церкви и, в частности, Жана Кальвина.
С одной стороны он воспевал свободолюбивых швейцарцев и их политический строй, и это звучало как критика французской политики. Но с другой стороны Вольтер показывал Кальвина и его последователей как людей, опьяненных одной идеей и ради этого способных инициировать еще одну «Варфоломеевскую ночь».
Эта статье негативно отразилась не только на отношении к самому Вольтеру, но и поставила под сомнение авторитет его друзей – философов.
Творчество в Фернее
Опасаясь репрессий со стороны швейцарского духовенства, Вольтер решил себя обезопасить и приобрел два небольших поместья по обе стороны женевского озера, вблизи границы с Францией.
Поместье Ферней стало его небольшим государством, где он творил расправу и суд, уподобляясь «просвещенным монархам». К этому времени материальное положение Вольера значительно улучшилось, и он смог позволить себе почти роскошный образ жизни. Он получал несколько пансионов от власть имущих из разных стран мира. Плюс полученное наследство от родителей, переиздание его литературных произведений, и умение правильно вести финансовые операции – все это к 1776 году превратило некогда бедного философа в одного из богатейших людей Франции.
Именно поместье Ферней стало местом паломничества философов изо всех стран мира. Здесь Вольтер провел почти двадцать счастливых лет. Все просвещенные путешественники считали своим долгом посетить философа – отшельника. Именно отсюда он вел обширную переписку, причем со многими августейшими особами: прусским королем Фридрихом II, российской императрицей Екатериной Великой, польским монархом Станиславом Августом, королем Швеции Густавом III и королем Дании Христианом VII.
Даже в возрасте 65 лет, Вольтер писал и отправлял сотни писем. По заказу российского правительства он написал «Историю Российской империи при Петре Великом», опубликованную в 1763 году. Его произведение показывало Петра Алексеевича, как великого реформатора, сумевшего порвать с варварством и невежеством.
Именно в фернейский период были написаны известнейшие повести «Кандид» и «Простодушный», показывающие ложь и лицемерие современного общества.
В это же время Вольтер ополчился на роль католической церкви в политических гонения и защищал ее жертвы, таких видных деятелей как Серлен, Калас, граф де Лалли, шевалье ле Ла Бар. Воззвание философа из письма к Аламберу (1760 г): «Раздавите гадину!»- было направлено против католицизма и абсолютной власти иезуитов.
Впрочем, не менее известна и другая крытая фраза Вольтера: «Если бы Бога не было, его бы следовало придумать». Он, как истинный сын своего времени, считал, что только религия может сдерживать народ, и только помощь церкви поможет правительству держать третье сословие в узде.
Смерть в Париже
На склоне лет, в 1778 году философ решил в последний раз посетить город своего детства и юности. В феврале он прибыл в Париж, где был встречен с огромным воодушевлением.
Посещение столицы Франции было очень насыщенным: Вольтер посетил несколько раз заседания французской Академии наук, увидел премьерный спектакль своей пьемы «Ирен», вступил в массонскую ложу «Девять сестер», а спустя три месяца умер.
Понимая перед своей кончиной, что католическая церковь попытается отомстить ему за все нападки, он формально исповедовался и причастился. Но архиепископ Франции Кристоф де Бомон посчитал, что раскаяние еретика было явно недостаточным, и отказал философу в христианском погребении.
Близкие философа вывезли его тело в Шампань, где он и был похоронен. Такое небрежение к всемирно известному человеку, прославившему свою Родину, вызвало негодование у широких кругов населения. В 1791 году тело философа торжественно ввезли в Париж, где оно было вновь захоронено в Пантеоне, служившим усыпальницей для всех известных людей Франции.
Основные идеи Вольтера (кратко)
Основные идеи философов эпохи Просвещения заключались в нравственном перевоспитании общества, которое должно подняться на революцию и завоевать свою свободу с оружием в руках.
Вольтер был противником существующей материалистической школы, и придерживался эмпирического (опытного) направления в науке.
Философ отстаивал естественные права и свободы каждого человека: жизнь, свободу, безопасность, право собственности и всеобщее равенство без классов и сословий. При этом он понимал, что люди лживы и злы по своей природе, поэтому общество должно создать разумные законы для гармонизации общественных отношений.
Интересно, что отстаивая равенство, Вольтер, тем не менее делил общество на две большие группы: богатых и образованных людей и необразованных и небогатых, которые должны трудиться на высший класс. При этом бедным и трудящимся не обязательно давать образование, поскольку их ненужное образование и неверные рассуждения могут погубить весь государственный строй.
Философия Вольтера (кратко)
Любая философская школа должна, прежде всего, отвечать на вопрос, интересующий все просвещенное человечество с древнейших времен. Это вопросы: «Кто я? Для чего пришел в этот мир? В чем заключается смысл человеческого существования?»
В своих философских трудах Вольтер причиной всех зол в обществе считал католическую церковь и ее абсолютную власть над миром. Если судить по церковным канонам, то человек живет и умирает по воле Бога, и не может противиться божественному провидению.
Именно церковь уничтожает свободу совести и свободу слова. Но Вольтер, как истинный сын своего времени, не мог отрицать существование Бога и необходимость религии. При этом он считал, что доказательства существования Бога должны быть добыты эмпирическим путем, а не слепой верой.
При всех свободолюбивых взглядах Вольтер не был сторонником демократии, он ратовал за «просвещенную монархию». Он боялся народовластия и считал, что народ нужно держать в узде. При этом философ резко критиковал устои феодального общества, его законы и сословные предрассудки. Все произведения его пронизаны гуманизмом и толерантностью.
Двадцать первого ноября 1694 года в Париже в семье чиновника родился сын. Мальчика назвали Франсуа-Мари Аруэ (литературное имя - Вольтер). Образование он получил в колледже иезуитов. Вся семья желала для Вольтера юридической карьеры, но он занялся литературой. Франсуа предпочитал сатиру, впрочем, его пристрастия не одобрялись цензурой, потому он был частым гостем в тюрьме из-за своих стихотворений.
Свободолюбив был Вольтер, взгляды и идеи считались смелыми и дерзкими. В историю он вошел как знаменитый философ, писатель, поэт, борец с мракобесием, фанатизмом, обличитель католической церкви.
Вольтер был изгнан из Франции и несколько лет провёл в Англии, где и сложилось его мировоззрение. Когда он вернулся в родные края, то написал «Философские письма», благодаря чему и обрёл известность. Теперь многие знали, кто такой Вольтер. Идеи просвещения, которые сквозили в вышеупомянутом произведении, впоследствии были развиты многими в исторических и философских трудах.
Феодальные порядки Франсуа критиковал с позиции рационализма. Он желал свободы для всех людей. Слишком уж эти мысли были смелыми. Это понимал и сам Вольтер. Основные идеи свободы сводились к тому, чтобы зависеть только от законов, это было бы идеальным, как считал сам философ. Однако он не признавал равенства. Вольтер говорил, что не может не быть деления на богатых и бедных, это недостижимо. Лучшей формой правления он считал республику.
Вольтер писал как прозу,так и стихи. Рассмотрим его лучшие творения.
«Кандид»
Название переводится как «ослепительно-белый». Повесть написана с горечью и иронией, в ней Вольтер размышляет о мире насилия, глупости, предрассудков и угнетений. Такому ужасному месту философ противопоставил своего героя, у которого доброе сердце, и страну-утопию - Эльдорадо, та представляла собой мечту и воплощение идеалов Вольтера. Издавалось произведение нелегально, так как во Франции оно было запрещено. Этот труд - своего рода отклик на борьбу Европы с иезуитами. Толчком к его созданию послужило
«Орлеанская девственница»
Это поэма, которую написал Вольтер. Основные идеи (кратко, конечно) труда выражают господствовавшие мысли эпохи Нового времени. Тонкое и ироничное произведение, пропитанное остроумием, благодаря изяществу стиля оказало влияние на дальнейшее развитие поэзии Европы.
«История Карла, короля Швеции»
Этот шедевр написан о двух выдающихся монархах Европы (Петре Великом и Карле). Труд описывает борьбу между ними. Романтизированная биография полководца короля Карла, героя Полтавы, ярко и красочно описана Вольтером. Достойное произведение, которое трогает глубины души. В своё время труд принес известность Вольтеру.
«Царевна Вавилонская»
Оригинальное произведение, которое входило в цикл повестей философа. Основная идея: человек рождён для счастья, но жизнь тяжела, потому, ему приходится страдать.
Вольтер: основные идеи, кратко о его отношении к Богу
Философ в своём творчестве уделял особое место религии. Бога он представлял как разум, которому подчинены законы природы. Вольтеру не требуются доказательства существования Всевышнего. Он писал: «Только безумец сможет отрицать существование Бога, сам разум верит в его присутствие». Философу кажется неразумным то, что весь мир образовался сам по себе, без какой-то идеи или цели. Он уверен, что сам факт человеческого разума доказывает существование Бога, который даровал нам способность мыслить.
Философские идеи Вольтера относительно религии очень сомнительны и противоречивы, в них, скорее, слепая вера, чем разум. Например, зачем доказывать существование Бога, если пишешь, что это не нуждается в подтверждении? Также он отмечает, что Господь создал землю и материю, а затем, видимо, запутавшись в своих рассуждениях, утверждает, что Бог и материя существуют в силу природы вещей.
Философ в своих трудах повествует о том, что никакая школа и никакие доводы не заставят его усомниться в вере. Вот таким был набожным Вольтер. Основные идеи в религиозной сфере сводились к тому, что фанатики гораздо опаснее атеистов, так как последние не раздувают «кровавых споров». Вольтер был за веру, но сомневался в религии, потому он для себя их разделял. Атеисты, по большей части, - сбившиеся с пути ученые, отторжение от религии у которых началось как раз из-за тех, кто помешан на ней, использует веру не в благих, гуманных целях.
В своих трудах Вольтер оправдывает атеизм, хоть и пишет, что это губительно для добродетельности. Философ уверен, что общество из неверующих учёных жило бы более счастливо, руководствуясь только законами и моралью, нежели фанатики, которые поражены безумием.
Разум остается у атеистов, ибо фанатики его лишаются. Именно способность человека мыслить всегда стояла для Вольтера на первом месте. Поэтому к атеизму философ относится как к меньшему злу, оставаясь при этом верующим в Бога, но сохраняющим разум человеком. «Если бы Бога не было, то его нужно было бы выдумать», - так сказал Вольтер, кратко это высказывание раскрывает позицию философа, всю необходимость веры.
Идеи о происхождении мира
Материализм Вольтера не является таковым в прямом смысле. Дело в том, что философ только частично разделяет данную концепцию. Вольтер в своих трудах пытается размышлять на тему материи и приходит к выводу о её вечности, что совпадает с взглядами материалистов, однако не все аспекты их учений Франсуа-Мари разделяет. Первичной материю он также не считает, так как она создана Богом, а вот пустое пространство необходимо для существования Господа.
Вольтер, цитаты которого наполнены мудростью («Мир конечен, если существует пустое пространство»), далее рассуждает следующим образом: «Значит, материя получила своё существование от произвольной причины».
Из ничего ничто не происходит (Вольтер). Цитаты этого человека позволяют задуматься. По взглядам философа, материя инертна, потому именно Бог ею движет. Эта мысль была ещё одним доказательством существования Господа.
Идеи Вольтера (кратко) его суждения о душе
Философ и в этих вопросах придерживался взглядов материалистов. Вольтер отрицал, что люди состоят из двух сущностей - духа и материи, которые связаны друг с другом только по воле Бога. Философ считал, что за мысли отвечает тело, а не душа, следовательно, последняя смертна. «Способность чувствовать, запоминать, фантазировать - и есть то, что именуют душой», - очень интересно сказал Вольтер. Цитаты его любопытны, над ними стоит задуматься.
Смертен ли дух
Душа у философа не имеет материальной структуры. Этот факт он объяснял тем, что мы не мыслим постоянно (например, когда спим). Не верил он и в переселение душ. Ведь если бы это было так, то, переселяясь, дух смог бы сохранить все накопленные знания, мысли, а этого не происходит. Но всё же философ настаивает, что душа дарована нам Богом, как и тело. Первая, по его мнению, смертна (доказывать он это не стал).
Материален ли дух
Что же писал Вольтер по этому вопросу? Мысль - не материя, так как она не обладает сходными ей свойствами, например, её нельзя разделить.
Чувства
Ощущения для философа очень важны. Вольтер пишет, что знания и идеи мы получаем из внешнего мира, а помогают нам в этом именно чувства. У человека нет врожденных принципов и идей. Для лучшего осознания мира требуется пользоваться несколькими чувствами, так считал Вольтер. Основные идеи философа строились на познании того, что ему было доступно. Франсуа изучал чувства, идеи, процесс мышления. Многие даже не задумывались над этими вопросами. Вольтер пытается не только объяснить, но и понять сущность, механизм зарождения чувств и мыслей.
Размышления о жизни, принципах и устройстве бытия интриговали Вольтера, заставляли углубить свои познания в данных областях. Взгляды этого человека были весьма прогрессивны для времени, в котором он родился. Философ считал, что жизнь состоит из дарованных Богом страданий и удовольствий. Действиями людей руководит рутина. Обдумывать свои поступки склонны немногие, да и те делают это в «особых случаях». Многие деяния, которые, как кажется, вызваны умом и образованностью, часто оказываются лишь инстинктами для человека. Люди на подсознательном уровне стремятся к удовольствию, кроме тех, конечно, кто ищет более утончённые забавы. Все действия человека Вольтер объясняет любовью к самому себе. Однако к пороку Франсуа не призывает, напротив, считает добродетель лекарством от болезней совести. Людей он делит на две категории:
Личности, влюблённые только в себя (полный сброд).
Те, кто жертвует собственными интересами ради общества.
Человек отличается от животных тем, что пользуется в жизни не одними лишь инстинктами, но и моралью, жалостью, законом. Такие выводы сделал Вольтер.
Основные идеи философа просты. Человечество не может жить без правил, ибо без страха наказания общество потеряло бы приличный вид и вернулось к первобытности. Веру философ всё же ставит во главу угла, так как право бессильно против тайных преступлений, а совесть может остановить их, поскольку является незримым стражем, от неё не скрыться. Вольтер всегда разделял понятия веры и религии, без первой он не представлял существования человечества в целом.
Мысли о правлении
Бывает так, что законы несовершенны, а правитель не оправдывает ожиданий и не выполняет волю народа. Тогда виновато общество, ведь оно это допустило. Почитание Бога в образе монарха Вольтер считал глупым, что было для того времени очень смело. Философ говорил, что не может творенье Господа почитаться в равной степени с создателем.
Вот таким был Вольтер. Основные идеи этого человека, несомненно, повлияли на развитие общества.
Вольтер (Мари Франсуа Аруэ)
Ни один поэт в мире не пользовался при жизни таким признанием, как Вольтер. Он был не просто знаменитостью, внушающей уважение только потому, что он – знаменитость. Перед ним преклонялись, словно перед Богом; его слово имело больше веса, чем слова всех высокопоставленных особ, включая короля и министров; почитатели его таланта ездили к нему на поклон, как правоверные мусульмане в святую Мекку.
О роли Вольтера в культурной жизни прошлого столетия можно судить по письму Фридриха II Прусского, приглашавшего его в свои владения. «Вы, – писал король, – подобны белому слону, из-за обладания которым ведут войны персидский шах и Великий Могол, тот, кто его получил в конце концов увеличивает свои титулы указанием на то, чем он владеет. Когда вы приедете сюда, вы увидите начале моих титулов следующее: "Фридрих, Божьей милостью король Прусский, курфюрст Бранденбургский, владелец Вольтера"».
Разумеется, Вольтер пользовался большим успехом у женщин, хотя и не был красавцем. Знаменитая куртизанка Нинон де Ланкло обратила на него внимание, когда Вольтеру было всего десять лет (а ей восемьдесят). Она, вероятно, предчувствовала, что мальчик станет знаменитым и, когда ее последний поклонник, известный аббат Шатонеф, крестный отец Вольтера, представил ей ребенка, она подарила ему 2000 франков на покупку книг.
Первый успех пришел к Вольтеру рано. В семнадцать лет он написал оду в честь дофина и подарил ее старому отставному офицеру, который выдал ее при дворе за свою и в награду за это получил пенсию. Имя настоящего автора, впрочем, вскоре стало известно, и молодой поэт начал бывать в высшем свете. Он был частым гостем в кружках Герцога Вандомского и принца Конти. К этому времени он закончил свое программное произведение «Эдип», написанное по образцу трагедий Софокла. К его величайшему удивлению, «Эдип» не был поставлен на сцене французского театра, так как в нем не оказалось требуемой уставом театра любовной сцены. Тогда он представил его в академию, чтобы получить премию на конкурсе, но и премию получил автор какого-то посредственного произведения. Оскорбленный, негодующий молодой поэт (тогда его еще звали Аруэ: дворянское имя Вольтер он присвоил себе позднее) написал несколько язвительных стихотворений против театра и академии, но отомстил этим не столько им, сколько себе, так как вынужден был бежать от грозившей ему тюрьмы.
Убежище нашел он в Гааге. Вскоре Вольтер вернулся в Париж, где тотчас же его заподозрили в сочинении язвительных стихотворений на умершего короля и регента, за что и посадили в Бастилию, где он провел целый год без чернил и бумаги. Несмотря на это, он сочинил там свою знаменитую «Генриаду» и заучил стихи наизусть. На бумаге увековечил ее уже после освобождения.
Когда поэт вышел из тюрьмы, друзья встретили его с восторгом. Сам регент осыпал его знаками милости и на аудиенции уверял, что будет отныне заботиться, чтобы он был сыт и имел приличный угол. Вольтер отвечал с улыбкой: «Мне будет очень приятно, если ваше высочество даст мне пропитание; но что касается казенной квартиры, то если она по-прежнему будет в Бастилии, то уж увольте».
Однако сразу после выхода из тюрьмы, Франсуа Мари пережил и небольшое разочарование. О нем говорит строчка письма: «Мне изменили все, даже возлюбленная».
Кто же она, обманщица? Что заставило ее изменить Франсуа Мари, причем уже во второй раз? Прелестную девочку звали Сюзанной де Ливри. Связь их началась в Сюлли-сюр-Луар. Дядя девушки был интендантом герцогства. Она сама тоже как бы принадлежала этому знатному роду, готовила свою красоту для услаждения хозяев и гостей замка. Что же касается молодого Аруэ, то он и давал прелестному созданию уроки сценического искусства. В Сюзанне горел священный огонь таланта.
Почему Франсуа Мари простил ей первую измену со своим другом и ровесником, сыном председателя парламента Бретани, любезным, умным, добрым де Женонвилем? Объяснение просто: свободные нравы регентства, которыми в замке Сюлли было проникнуто решительно все. Ревность? Какой же светский человек ее себе позволит? Да и любовь Франсуа Мари к Сюзанне не была серьезным чувством.
Конечно, он огорчился, застав однажды рядом с ней в постели на своем месте де Женонвиля. Аруэ был вспыльчив, горяч. Он топал ногами, кричал о неблагодарности, о вероломстве, вытащил даже из ножен коротенькую шпагу, но не пустил ее в ход, потому что оба изменника начали плакать. Франсуа Мари зарыдал и сам. История кончилась тем, что все трое обнялись. Без особого усилия над собой он простил обоих, не порвав ни связи с Сюзанной, ни дружбы с де Женонвилем.
Но на этот раз обманщица предала его, когда он томился в Бастилии, и уехала из Парижа, оставив и театр, где служила благодаря урокам и протекциям самого Франсуа Мари, к герцогу де Сюлли.
Поэта снова стали приглашать в великосветские дома. Однажды он посетил дворец герцога Бетюнского, где собиралась интеллектуальная элита. Там он познакомился с образованнейшей женщиной Франции, г-жой Дасье, урожденной Лефебр, которая перевела Гомера и писала на латинском языке книги, служившие дофину учебниками. Благодаря ей Вольтер проникся уважением к ученым женщинам. К этому же времени относится его увлечение баронессой де Рюпельмонд. Она предложила посетить ее в Голландии, и он, конечно, поехал, вследствие чего появилось стихотворение, в котором он сравнивал ее с Уранией – символом женского совершенства в греческой мифологии. Он тогда еще не думал, что ему придется встретиться с другой женщиной, которая будет иметь больше прав называться Уранией, – с маркизой дю Шатле, прославленной им под именем «божественная Эмилия».
Впрочем, еще до знакомства с маркизой дю Шатле, Вольтер встречался с двумя актрисами. Отношения с ними были весьма любопытны. Имя одной из них осталось неизвестно. С другой, Адриенной Лекуврер, отношения были сложными и неровными. Вначале была не только дружба. Но пылкое сердце Адриенны требовало героев не одной душой, но и внешностью воинов. А Вольтер, тщедушный, тонкогубый и в молодости некрасивый, своим обликом на героя нисколько не походил. Дружба их тоже перемежалась размолвками. Но какое это имело значение? Адриенна от природы была наделена таким благородством чувств, такой непоколебимой и бесстрашной дружеской верностью. Она была сиделкой Вольтера, когда он болел ветряной оспой – болезнью по тем временам не только заразительной, но и опасной. Она упала в обморок, когда кавалер де Роан занес над Вольтером палку. Темперамент, внутренний огонь сделали Адриенну великой трагической актрисой. Они с Вольтером были связаны и совместной работой и не раз делили радость успеха и горечь неудач.
Этот огонь и сжег ее в возрасте тридцати восьми лет. Слабая здоровьем с юности и тяжело заболев, она, как некогда Мольер, не оставляла сцены. Последним ее спектаклем, 15 марта 1730 года, был «Эдип» Вольтера, где она играла Иокасту с самой премьеры. После этого спектакль Адриенна слегла и больше уже не встала…
Вольтер не забыл, чем был ей обязан, и вместе с ее последним возлюбленным, Морисом Саксонским, и графом д"Аржанталем четыре дня не отходил от постели больной. Она скончалась утром 20 марта. Актрису похоронили без должных почестей, что вызвало бурный протест со стороны Вольтера.
Его уже больше не привлекала любовь «бабочки». Забыты были и президентша де Берньер, и маршальша де Виллар. Плотские отношения заменила связь чисто духовная с дамой весьма пожилой, графиней де Фонтен Мартель. Она увлеклась философией, бредила театром. Вольтер почти ежедневно ужинал у графини, затем и вовсе переехал в ее отель. Они писали друг другу письма с первого этажа на второй.
Но в 1733 году его постигло новое горе – болезнь и смерть подруги. Безбожник заставил графиню умереть «в правилах», то есть пригласить кюре, причаститься, принять святые дары. Он не хотел еще раз пережить то, что пережил, когда тело Адриенны Лекуврер бросили, как груду хлама.
Он переехал во владения маркизы дю Шатле – замок Сире, расположенный в провинции Шампань, в красивой долине среди гор. Они поселились вместе. Это было совершенно в правилах того общества и особенно того времени. Наличие мужа у маркизы ничему не мешало. Но прежде были тайные свидания в парижской гостинице «Шарон», которая славилась фрикасе из цыпленка. Маркизе тогда было двадцать семь. Она предпочитала работу ума ничтожным удовольствиям светского общества. А началось все с музыки. Вольтер был прямо-таки пленен прекрасным голосом маркизы дю Шатле.
Несмотря на то, что маркиза обладала большими знаниями и по образованности стояла на высоте века, в ее мировоззрении замечалась и романтическая струя. «Она немножко пастушка, – сказал про нее однажды Вольтер, – правда, пастушка в бриллиантах, с напудренными волосами и в огромном кринолине». Вольтер никого не мог любить до полного самозабвения, но он, несомненно, питал к Эмилии глубокую привязанность, и это, вероятно, отчасти потому, что пятнадцать лет, проведенные с ней, были временем расцвета его творчества. После разлуки он только раз сумел подняться до прежней высоты вдохновения – в «Танкреде». Недаром он называл Сире «земным раем» и в 1733 году писал так: «Я больше не поеду в Париж, чтобы не подвергать себя бешенству зависти и суеверия. Я буду жить в Сире или на своей свободной даче. Ведь я вам всегда говорил: если бы отец, мой брат или мой сын сделался первым министром в деспотическом государстве, я бы от них отрекся на следующий же день. Поэтому можете судить, как неприятно я себя здесь чувствую. Маркиза для меня больше, чем отец, брат или сын. У меня только одно желание – жить затерянным в горах Сире».
Маркиза хорошо понимала характер великого поэта и писала в статье «О счастии»: «Не надо разрушать блеск, который иллюзия бросает на большую часть вещей, а наоборот, ему нужно придать поэтический оттенок».
Эмилия не только не препятствовала, но и сама горела в такой же лихорадке оглушительного триумфа одних его произведений, провала или запрещения других, страха за третьи, необузданной полемики с противниками, тревог, побегов – не только из Сире в Голландию, но и из Фонтебло в Со, погони за придворной и академической карьерой, тешащей его самолюбие дружбы с наследником престола, а затем и королем Пруссии, фавориткой Людовика XV маркизой де Помпадур. Беглое перечисление следует дополнить еще и путешествиями, которые он совершал вместе с Эмилией и один уже с 1739 года, и ожесточенной борьбой их взглядов, сменившей полное духовное согласие.
А вскоре после его возвращения из Голландии в жизнь Вольтера еще и забота об осиротевших племянницах. Их мать, любимая сестра Вольтера, скончалась, когда он был еще в Англии. В октябре 1737 года умер и ее муж, месье Миньо, оставив двух сыновей и двух необеспеченных девушек, дочерей.
Наибольшим расположением Вольтера пользовалась старшая, 25-летняя Мари-Луиза.
Вскоре Мари-Луиза влюбилась в молодого красивого капитана Никола Шарля Дени и 25 февраля 1738 года вышла за него замуж. Дядя браку не препятствовал. «Пусть будет счастлива на свой лад, а не на мой», – сказал он. Наделил приданым, как и ее сестру, которая вышла замуж раньше, дал 30 тысяч ливров. Мари-Луиза ухитрилась получить приданое и от второго дяди, Армана.
Вольтер пригласил молодых супругов в Сире и превосходно их принял. Он был очень доволен своими семейными делами.
Вольтер и маркиза дю Шатле посетили Лилль, где после повышения мужа по службе жила молодая мадам Дени. Она как нельзя лучше приняла дядю: скорее всего, чтобы его завещание было составлено в ее пользу. Вероятно, этот преувеличенно любезный прием, оказанный Вольтеру Мари-Луизой, был неприятен Эмилии.
Вскоре, не порвав с Эмилией, Вольтер обрел и новую музу в лице своей племянницы, мадам Дени. К тому времени она овдовела и переехала в Париж и с помощью дяди открыла салон, желая радоваться жизни.
Следует заметить, что никто из современников, более того, друзей, секретарей и слуг Вольтера, даже самых наблюдательных, не знал истинного характера отношений его и мадам Дени. Если некоторые и догадывались, то много позже, в Ферне.
Между тем уже в 1744 году, в Париже, этой женщине Вольтер дарит позднюю страстную любовь, неограниченное доверие, прощал все, даже дилетантские стихи. С его стороны это было поистине слепое обожание. Вряд ли она платила ему тем же.
Стоила ли Мари-Луиза такой любви? Она не была красавицей, но ее отнюдь нельзя было назвать дурнушкой. Во всяком случае, и в тридцать два года вдовушка нравилась многим. Веселая и легкомысленная, она не наводила скуки. Один из посетителей ее салона, Сидевиль, хотел на мадам Дени жениться. Мы не знаем мотивов ее отказа. Не исключено, что она рассчитывала рано или поздно стать мадам де Вольтер. В романских странах близкие отношения и даже браки между родственниками не считались зазорными.
Салон мадам Дени посещали ее брат, аббат Минно, умнейший аббат Рейналь, Монтескье, Мопертюи. Возможно, гостей привлекала, помимо непринужденной беседы, и хорошая кухня: хозяйка ей уделяла внимание.
Вольтер же старался проводить там все время, которое оставляла в его распоряжении Эмилия. Теперь он был даже благодарен ее картежной страсти. В салоне мадам Дени он, пожалуй, чаще, чем дома, мог видеться с друзьями, вести вольнодумные разговоры, делиться наблюдениями над «высшим светом» и двором.
Он написал повесть «Задиг», которая во многом автобиографична. Вольтер спроецировал на главного героя самого себя 1745-1747 годов – академика, придворного историографа, дежурного дворянина короля. Эта повесть, как и большая часть остальных, содержит очень много личного. В ней даны не только внешние обстоятельства, но и внутренний мир самого автора – Вольтер сомневающийся, разочарованный в придворной жизни и размышляющий над сложностью жизни вообще, Вольтер, разуверившийся в женской любви и верности. Он изобразил маркизу де Шатле, затем мадам Дени. Задолго до того, как были опубликованы его письма к племяннице-любовнице, ввел в две главы «Задига» примеры ее неверности, надеясь этим удержать Мари-Луизу от новых измен.
Между тем Вольтера подстерегала еще и новая беда, им самим уготованная. Он представил Эмилии молодого, красивого, обаятельного офицера и литератора, маркиза де Сен-Ламбера, разумеется, и не подозревая, к чему эта неосторожность приведет.
Маркиза сразу увлеклась новым знакомым – более того, страстно его полюбила. Он был на десять лет ее моложе. Вольтер же не обладал ни молодостью, ни красотой своего соперника.
Ценой различных ухищрений Эмилия добилась исполнения своих желаний, рассчитывая вместе с тем сохранить тайну.
Существует немало версий, весьма подробных, как именно Вольтер обнаружил измену. Поверим его секретарю Лоншану. Однажды Вольтер неожиданно для него самого застал пару в комнате, предназначенной для занятий маркизы дю Шатле науками и философией. То, чем занималась она с Сен-Ламбером, нимало не напоминало ни наук, ни философии.
Взбешенный от ревности и обманутого доверия (соперника он считал другом) Вольтер обрушился на Сен-Ламбера с ужасной бранью. Маркиз был тоже не из тех, кто кротко принимает от кого-либо оскорбления.
Вольтер в ответ на то, что услышал от де Сен-Ламбера, спросил, согласен ли тот дать ему удовлетворение. Ответ нам неизвестен. Остается лишь предположить, что маркиз примеру кавалера де Роана не последовал, от дуэли не отказался.
Но Эмилия не молчала. Она вовсе не отрицала очевидного. Однако ревнивец должен был выслушать ее мотивы: любит она только одного Вольтера; но чем больше любит, тем больше заботится о его здоровье, очень ей дорогом.
«Вы, со своей стороны, – продолжала маркиза, – проявили к своему здоровью интереса много больше, чем ко мне, и установили для себя строгий режим, которому неукоснительно следовали».
Вольтер понял: маркиза предположила, что он не обидится на то, что один из друзей займет его место в ее постели. Оказывается, изменница всего лишь берегла больного старика.
Маркиза сказала все, что хотела сказать. Оба долго молчали, пока раздражение Вольтера не прошло совсем. Недаром он был философом и ко всему привык относиться философски. Мы знаем, что он не раз прощал друзьям и любовницам измены.
Вольтер признал правоту маркизы. Ведь, в самом деле, он был уже немолод и постоянно болел. Она же нуждалась в любви, которой он не мог ей дать. Мы знаем еще и то, чего не подозревала Эмилия, но прекрасно знал сам Вольтер. Уже четыре года он был любовником обожаемой мадам Дени. Не это ли послужило главной причиной его снисходительности?
Словом, теперь уже он обвинял маркизу и де Сен-Ламбера лишь в том, что они не сумели скрыть своей связи. Постепенно он перестал настаивать и на этом прегрешении. Они с Эмилией расстались друзьями.
Прошло совсем немного времени с ее ухода, как раздался новый стук дверь. Сен-Ламбер явился просить прощения за допущенные им резкие выражения. Вольтер стал настаивать, что, напротив, маркиз должен извинить его, и закончил следующей тирадой: «Вы, а не я, в счастливом возрасте любви и наслаждений. Пользуйтесь этим как можно больше, пока молоды!»
Это объяснение кончилось объятиями и заверениями в неизменной дружбе. На следующий день они, как прежде, ужинали вместе.
В декабре маркиза дю Шатле и Вольтер вернулись в Сире. Жизнь их вошла в прежнее русло и текла спокойно, пока маркиза ему первому не призналась: в сорок три года она беременна. Кто был отцом будущего ребенка, сомнения не вызывало.
Они выписали в Сире Сен-Ламбера (тот долго проявлял равнодушие) и втроем стали думать, как узаконить младенца. Вольтер предложил: нужно заставить маркиза дю Шатле поверить в то, что ребенок от него. Задача была нелегкой. Слишком давно у Эмилии с ее мужем не было интимных отношений. Тем не менее коварный план был воплощен в жизнь.
Маркиза ждала ребенка и продолжала интенсивно работать. Она и родила сидя за секретером. Ребенок скончался через несколько дней. У дю Шатле началась родовая горячка. Спасти ее не удалось. Поэт тяжело переживал смерть женщины, которая ушла из жизни, по сути, оттого, что изменила ему.
Теперь можно подвести итоги пятнадцати лет, прожитых им с Эмилией. Ее влияние на Вольтера, вне сомнения, было сильным, хотя не всегда отвечало его подлинным интересам. Эмилия делала все, чтобы он мог работать легко и много Вольтер вспоминал об этом с благодарностью. От скольких опасностей она его спасла! И сколько лет он был с ней счастлив.
В 1750 году Вольтер принял приглашение Фридриха II и переехал в Пруссию. И здесь у Вольтера была женщина-друг, и не только друг, – графиня Софи-Шарлотта Бентинк. По отзывам современников, она была очень красива и величественностью превосходила всех королев. Разумеется, у нее был муж, голландский посланник в Берлине Подобно маркизе и маркизу дю Шатле, они тоже вели процесс. И Вольтер также помогал им в ведении этого процесса, который привел к осложнению дипломатических отношений между несколькими странами: Пруссией, Россией, Великобританией. Вольтер мог уделять процессу и, главное, самой графине время, потому что суверен оставлял его в избытке своему камергеру. Фридрих II, несмотря на подагру, еще очень много разъезжал по своей стране.
Но вернемся к Мари-Луизе Дени. В официальных документах она именовалась Дама Ферне. Вольтер сделал ее совладелицей имения. Была оформлена и купчая.
Уже со встречи во Франкфурте до последних дней жизни дяди племянница была, казалось бы, неизменной спутницей его жизни. Хотя мадам очень растолстела, потеряла привлекательность для других, Вольтер любил ее так же горячо и слепо. Только временами прозревал. Мадам Дени играла главные роли в его трагедиях, была хозяйкой за его столом. Иной вопрос, играла ли она главную роль в его духовном мире?..
Многие письма разным лицам, особенно приглашения, иные послания светского характера отправлялись из Ферне за двумя подписями – месье де Вольтера и мадам Дени. Иногда она писала одна, по поручению дяди или просто вмешиваясь в его дела. И тон ее писем в этих случаях был достаточно властен.
Мари-Луиза набралась внешнего лоска, однако ни разносторонних дарований, ни редчайшей образованности, пытливости ума, одержимости наукой, ни высокого строя души божественной Эмилии в ней при всем желании обнаружить было невозможно.
Маркиза дю Шатле запирала рукописи Вольтера, чтобы их не украли, чтобы опасные сочинения, будучи изданы или распространяясь в списках, не привели автора снова в Бастилию. Мадам Дени его рукописи воровала или помогала воровать и продавать, нимало не заботясь об угрожающих последствиях. Кражу 1755 года – маркиз де Хименес не смог бы ни похитить, ни продать «Орлеанскую девственницу» без участия Мари-Луизы – Вольтер ей простил, как прощал и многое другое, хотя, придумывая ее несуществующие достоинства, не мог не видеть и недостатков обожаемой племянницы.
В конце 1767 года Вольтер узнал, что бурлескная поэма «Война в Женеве», предназначенная отнюдь не для печати или распространения, в списках ходит по Парижу и Женеве. Кто же был в этом виноват? Сначала его подозрение пало на аббата де Бастиана.
Затем Вольтер провел настоящее следствие.
«Дофин Ферне», как называли Лагарпа, нежно любимого и облагодетельствованного Вольтером, долго не признавался, перекладывал свою вину на одного молодого парижского скульптора. Но после очной ставки вор был уличен и изгнан из поместья – впрочем, довольно мирно.
С мадам Дени, напротив, разыгралась ужасная сцена. Просто непостижимо, как больной старик мог ее выдержать, пережить такое разочарование в страстно любимой женщине! Она не только оказалась коварной интриганкой, помогла Лагарпу украсть рукопись и извлечь немалый доход из бесчестного поступка. Запретные сочинения Вольтера ценились дорого. Возможно, прибыль была с ней разделена… Она подвергла дядю большой опасности.
Чтобы отомстить Вольтеру, Мари-Луиза уехала в Париж, взяв с собой и нежно любимую приемную дочь Вольтера Мари-Корнель-Дюпюи и ее мужа. Пусть больной старик останется одиноким, брошенным самыми близкими! По свидетельству Ваньера, 1 марта 1768 года Ферне покинули семь человек. И как?! Тайком, даже не попрощавшись с хозяином…
Вольтер проявил благородство, он не только отрицал соучастие мадам Дени в похищении рукописей, но и объяснял отъезд племянницы угрозой ее здоровью. Герцогу де Ришелье он писал: «Климат Ферне вреден для мадам Дени, врача, который мог бы ее вылечить, здесь больше нет…» В том же письме выдвигал и деловой мотив: «Двадцать лет моей разлуки с Парижем не устроили, а расстроили мою фортуну…» Пытался уговорить Ришелье и других – мадам Дени поехала в Париж и для того, чтобы взыскать долги с неисправных плательщиков, хотя сам герцог к ним принадлежал.
И щедрость его осталась такой же. Он выплачивал мадам Дени в то время, когда она жила в Париже, 20 тысяч ливров ежегодной ренты.
После отъезда мадам Дени и ее спутников Вольтер резко изменил свой образ жизни. Сократил часть прислуги, уменьшил расходы, и, главное, его дом перестал быть открытым.
Осенью 1769 года изгнанница или беглянка вернулась в Ферне. Она ли об этом просила, боясь потерять влияние на дядю, а то и лишиться наследства, или он сам не мог больше выдержать разлуки?
Скорее всего, и то и другое… Так или иначе, не прошло и двух лет, как поместье снова обрело Даму Ферне…
В 1770 году Вольтер удостоился чести, какой редко удостаивались при жизни даже самые великие люди. Речь идет о предпринятой подписке на статую Вольтера, заказанную знаменитому тогда скульптору Пигалю. Д"Аламбер писал Фридриху II, что содружество философов и писателей решило организовать подписку на статую Вольтера. «Вы знаете, сир, что философы и писатели всех стран, особенно французы, издавна считают его своим прародителем и образцом… какой почет оказало бы Ваше августейшее величество, возглавив нас».
23 июня из Ферне было отправлено письмо инициатору подписки, Сюзанне Неккер: «Мадам! Это Вам я обязан всем, это Вы успокоили конец моей жизни и утешили во всех волнениях, которые мне пришлось пережить за пятьдесят с лишним лет».
Биография
Сын чиновника Франсуа Мари Аруэ, Вольтер учился в иезуитском колледже «латыни и всяким глупостям», был отцом предназначен к профессии юриста , однако предпочёл праву литературу; начал свою литературную деятельность во дворцах аристократов в качестве поэта -нахлебника; за сатирические стишки в адрес регента и его дочери попал в Бастилию (куда потом был отправлен вторично, на этот раз за чужие стихи); был избит дворянином , которого осмеял, хотел вызвать его на дуэль , но вследствие интриги обидчика, снова очутился в тюрьме, был освобождён с условием выезда за границу; уехал в Англию , где прожил три года ( -), изучая её политический строй, науку , философию и литературу .
Борясь словом и делом (заступничество за жертв религиозного фанатизма - Каласа и Сервета) против господства и гнёта религиозных суеверий и предрассудков , против клерикального изуверства, Вольтер неустанно проповедовал идеи религиозной терпимости как в своих публицистических памфлетах (Трактат о веротерпимости, ), так и в своих художественных произведениях (образ Генриха IV , покончившего с вероисповедной распрей католиков и протестантов ; образ императора в трагедии «Гебры»).
Отрицая средневековый церковно-монашеский аскетизм во имя права человека на счастье , которое коренится в разумном эгоизме («Discours sur l’homme»), долгое время разделяя оптимизм английской буржуазии XVIII века , преобразовавшей мир по своему образу и подобию и утверждавшей устами поэта Поупа : «Whatever is, is right» («все хорошо, что есть»), Вольтер после землетрясения в Лиссабоне , разрушившего треть города, несколько снизил свой оптимизм, заявляя в поэме о лиссабонской катастрофе: «сейчас не всё хорошо, но всё будет хорошо».
Социально-философские взгляды
По социальным воззрениям Вольтер - сторонник неравенства. Общество должно делиться на «образованных и богатых» и на тех, кто, «ничего не имея», «обязан на них работать» или их «забавлять». Трудящимся поэтому незачем давать образование: «если народ начнёт рассуждать, всё погибло» (из писем Вольтера). Печатая «Завещание» Мелье , Вольтер выкинул всю его острую критику частной собственности, считая её «возмутительной». Этим объясняется и отрицательное отношение Вольтера к Руссо , хотя в их взаимоотношениях и имелся налицо личный элемент.
Убеждённый и страстный противник абсолютизма , он остался до конца жизни монархистом , сторонником идеи просвещённого абсолютизма , монархии , опирающейся на «образованную часть» общества, на интеллигенцию, на «философов». Просвещённый монарх - его политический идеал, который Вольтер воплотил в ряде образов: в лице Генриха IV (в поэме «Генриада»), «чувствительного» царя-философа Тевкра (в трагедии «Законы Миноса»), ставящего своей задачей «просветить людей, смягчить нравы своих подданных, цивилизовать дикую страну», и короля дон Педро (в одноимённой трагедии), трагически погибающего в борьбе с феодалами во имя принципа, выраженного Тевкром в словах: «Королевство - великая семья с отцом во главе. Кто имеет другое представление о монархе, тот виновен перед человечеством».
Вольтер, как и Руссо, иногда склонялся к защите идеи «первобытного состояния» в таких пьесах, как «Скифы» или «Законы Миноса», но его «первобытное общество» (скифов и сидонцев) не имеет ничего общего с нарисованным Руссо раем мелких собственников-хуторян, а воплощает собою общество врагов политического деспотизма и религиозной нетерпимости.
Литературное творчество
Драматургия
Продолжая культивировать аристократические жанры поэзии - послания , галантную лирику , оду и т. д. , Вольтер в области драматической поэзии был последним крупным представителем классической трагедии - написал 28; среди них главнейшие: «Эдип» (), «Брут» (), «Заира» (), «Цезарь» (), «Альзира» (), «Магомет» (), «Меропа» (), «Семирамида» (), «Спасённый Рим» (), «Китайская сирота» (), «Танкред» ().
Однако в обстановке угасания аристократической культуры трансформировалась неизбежно и классическая трагедия. В её прежнюю рационалистическую холодность врывались всё в большем изобилии нотки чувствительности («Заира»), её прежняя скульптурная чёткость сменялась романтической живописностью («Танкред»). В репертуар античных фигур вторгались всё решительнее экзотические персонажи - средневековые рыцари, китайцы , скифы , гебры и тому подобное.
Долгое время не желая мириться с восшествием новой драмы - как формы «гибридной», Вольтер кончил тем, что и сам стал защищать приём смешения трагического и комического (в предисловии к «Расточителю» и «Сократу»), считая это смешение, впрочем, законной чертой лишь «высокой комедии» и отвергая как «нехудожественный жанр» «слезливую драму», где только «слёзы». Долгое время противодействуя вторжению на сцену плебеев -героев, Вольтер, под напором буржуазной драмы, сдал и эту свою позицию, широко открывая двери драмы «для всех сословий и всех званий» (предисловие к «Шотландке», со ссылками на английские примеры) и формулируя (в «Рассуждении о гебрах») по существу программу демократического театра; «чтобы легче внушить людям доблесть , необходимую обществу, автор выбрал героев из низшего класса. Он не побоялся вывести на сцену садовника , молодую девушку, помогающую отцу в сельских работах, простого солдата . Такие герои, стоящие ближе других к природе, говорящие простым языком, произведут более сильное впечатление и скорее достигнут цели, чем влюблённые принцы и мучимые страстью принцессы . Достаточно театры гремели трагическими приключениями, возможными только среди монархов и совершенно бесполезными для остальных людей». К типу таких буржуазных пьес можно отнести «Право сеньора», «Нанина», «Расточитель» и др.
Поэзия
Если как драматург Вольтер шёл от ортодоксальной классической трагедии через её сентиментализацию, романтизацию и экзотику к драме Нового времени под напором растущего движения «третьего сословия» , то аналогична его эволюция и как писателя эпического . Вольтер начал в стиле классической эпопеи («Генриада», ; первоначально «Лига или великий Генрих»), которая однако, как и классическая трагедия, под его рукой преображалась: вместо вымышленного героя взят реальный, вместо фантастических войн - на самом деле бывшая, вместо богов - аллегорические образы - понятия: любви , ревности , фанатизма (из «Essai sur la poésie épique»).
Продолжая стиль героической эпопеи в «Поэме о битве при Фонтенуа», прославляющей победу Людовика XV , Вольтер затем в «Орлеанской девственнице » (La Pucelle d’Orléans), едко и скабрёзно высмеивающей весь средневековый мир феодально-клерикальной Франции, снижает героическую поэму до героического фарса и переходит постепенно, под влиянием Поупа , от героической поэмы к поэме дидактической, к «рассуждению в стихах» (discours en vers), к изложению в форме поэмы своей моральной и общественной философии («Письмо о философии Ньютона», «Рассуждение в стихах о человеке», «Естественный закон», «Поэма о лиссабонской катастрофе»).
Философская проза
Отсюда наметился естественный переход к прозе , к философскому роману («Видение Бабука», «Задиг или судьба», «Микромегас », «Кандид », «Сказка о вавилонской принцессе», «Scarmentado» и другие, - -х гг.), где на стержне приключений, путешествий, экзотики Вольтер развивает тонкую диалектику взаимоотношений случайности и предопределенности («Задиг или судьба»), одновременной низменности и величия человека («Видение Бабука»), нелепости как чистого оптимизма , так и чистого пессимизма («Кандид»), и о единственной мудрости , заключающейся в убеждении познавшего все превратности Кандида, что человек призван «возделывать свой сад» или, как похожим образом начинает понимать Простодушный из одноименной повести, заниматься своим делом и пытаться исправлять мир не громкими словами, а благородным примером.
Как для всех «просветителей» XVIII века , художественная литература была для Вольтера не самоцелью, а лишь средством пропаганды своих идей, средством протеста против самодержавия, против церковников и клерикализма, возможностью проповедовать веротерпимость, гражданскую свободу, и т. д. Соответственно этой установке, его творчество в высокой степени рассудочно и публицистично. Все силы «старого порядка» яростно поднялись против этого, как его окрестил один из его врагов, - «Прометея», низвергающего власть земных и небесных богов; в особенности усердствовал Фрерон, которого Вольтер заклеймил своим смехом в ряде памфлетов и вывел в пьесе «Шотландка» под прозрачным именем доносчика Фрелона.
Правозащитная деятельность
В 1762 году Вольтер начал кампанию по отмене приговора протестанту Жану Каласу , который был казнен по обвинению в убийстве своего сына. В итоге Жан Калас был признан невиновным и были оправданы остальные осужденные по этому делу.
Отношение к евреям
В своем «Философском словаре» Вольтер писал: «… вы обнаружите в них (евреях) только невежественный и варварский народ, который издавна сочетает самую отвратительную жадность с самыми презренными суевериями и с самой неодолимой ненавистью ко всем народам, которые их терпят и при этом их же обогащают… Тем не менее не следует их сжигать». Луи де Бональд писал: «Когда я говорю, что философы доброжелательно относятся к евреям, из их числа нужно исключить главу философской школы XVIII века Вольтера, который всю свою жизнь демонстрировал решительную неприязнь к этому народу…» .
Последователи Вольтера. Вольтерьянство
Основная статья: Вольтерьянство
Свои произведения Вольтер был вынужден издавать часто анонимно, отрекаясь от них, когда молва объявляла его автором, печатать их за границей, провозить во Францию контрабандой . В борьбе против доживающего свой век старого порядка Вольтер мог, с другой стороны, опираться на огромную влиятельную аудиторию как во Франции, так и за границей, начиная от «просвещённых монархов» и до широких кадров новой буржуазной интеллигенции, вплоть до России , которой он посвятил свою «Историю Петра» и отчасти «Карла XII», находясь в переписке с Екатериной II и с Сумароковым , и где его именем было окрещено, хотя и без достаточного основания, общественное течение, известное под названием вольтерианства .
Культ Вольтера достиг своего апогея во Франции в эпоху Великой революции , и в 1792 году , во время представления его трагедии «Смерть Цезаря», якобинцы украсили голову его бюста красным фригийским колпаком. Если в XIX веке в общем этот культ пошёл на убыль, то имя и слава Вольтера возрождались всегда в эпохи революций: на рубеже XIX века - в Италии , куда войска генерала Бонапарта принесли принцип декларации прав человека и гражданина , отчасти в Англии , где борец против Священного союза , Байрон , прославил Вольтера в октавах «Чайльд-Гарольда », потом - накануне мартовской революции в Германии , где Гейне воскрешал его образ. На рубеже XX века вольтеровская традиция в своеобразном преломлении ещё раз вспыхнула в «философских» романах Анатоля Франса .
Библиотека Вольтера
После смерти Вольтера (1778 год) русская императрица Екатерина II выразила желание приобрести библиотеку писателя и поручила своему агенту в Париже обсудить это предложение с наследниками Вольтера. Особо оговаривалось, что письма Екатерины к Вольтеру также должны быть включены в предмет сделки. Наследница (племянница Вольтера, вдова Дени) охотно согласилась, сумма сделки составила крупную по тем временам сумму в 50000 экю , или 30000 рублей золотом. Доставка библиотеки в Петербург была осуществлена на специальном корабле осенью 1779 года, она состояла из 6 тысяч 814 книг и 37 томов с рукописями. Своих писем императрица обратно не получила, они были куплены и вскоре опубликованы Бомарше , однако Екатерина заранее договорилась с ним, что перед публикацией ей предоставят возможность убрать отдельные фрагменты писем .
Первоначально библиотека Вольтера была размещена в Эрмитаже . При Николае I доступ к ней был закрыт; только А. С. Пушкин , по особому распоряжению царя, был туда допущен в ходе его работы над «Историей Петра». В 1861 году по распоряжению Александра II библиотека Вольтера была переведена в Императорскую публичную библиотеку (ныне Российская национальная библиотека в Санкт-Петербурге).
Библиография
- Собрание сочинений в 50 тт. - Р. 1877-1882.
- Переписка Вольтера, там же, тт. 33-50.
- Языков Д. Вольтер в русской литературе. 1879.
- Романы и повести, перевод Н. Дмитриева. - СПб., 1870.
- Собрание стихотворений, перевод Курочкина. II, - СПб., 1869.
- Вольтер М.-Ф. Кандид. - Пантеон, 1908 (сокращённо переиздан - «Огонёк», 1926).
- Вольтер М.-Ф. Принцесса Вавилонская. Издательство «Всемирная литература», 1919.
- Вольтер М.-Ф. Орлеанская девственница", в 2 тт., с примечаниями и статьями, 1927.
- Вольтер. Эстетика. Статьи. Письма. - М.: Искусство, 1974.
- Иванов И. И. Политическая роль французского театра в XVIII веке. - М., 1895. на сайте Руниверс
- Засулич В. Вольтер. - СПб., 1909.
- Шахов А. Вольтер и его время. - СПб., 1912.
- Хал Хеллман Великие противостояния в науке. Десять самых захватывающих диспутов - Глава 4. Вольтер против Нидхема: Спор о зарождении = Great Feuds in Science: Ten of the Liveliest Disputes Ever. - М .: «Диалектика», 2007. - С. 320. - ISBN 0-471-35066-4
- Desnoiresterres G. Voltaire et la société du XVIII siècle, 8 vv. - P., 1867-1877.
- Morley J. Voltaire. - London, 1878 (русский перевод. - M., 1889).
- Bengesco G. Voltaire. Bibliographie de ses œuvres. 4 vv. - P., 1889-1891.
- Champion G. Voltaire. - P., 1892.
- Strauss D. F. Voltaire. - Lpz., 1895 (русский перевод. - M., 1900).
- Crousle L. La vie et les œuvres de Voltaire. 2 vv. - P., 1899.
- Lanson G. Voltaire. - P., 1906.
- Brandes. Voltaire. 2 vv. - P., 1923.
- Maugras G. Querelles des philosophes Voltaire et Rousseau. - P., 1886.
- Brunetière F. Les époques du théâtre français. - P., 1892.
- Lion H. Les tragédies et les théories dramatiques de Voltaire. - P., 1896.
- Griswald. Voltaire als Historiker. - 1898.
- Ducros L. Les encyclopédistes. - P., 1900 (есть русский перевод).
- Robert L. Voltaire et l’intolérance réligieuse. - P., 1904.
- Pellissier G. Voltaire philosophe. - P., 1908.
Экранизации произведений
Переводчики Вольтера на русский язык
Мифы о Вольтере
Вольтер и Британское библейское общество
Одно из наиболее ранних упоминаний об этой легенде находится в книге Сиднея Коллетта «Писания истины» , впервые опубликованной в Англии в 1905 году . Согласно Коллетту, Вольтер, умерший в 1778 году , предсказывал, что через 100 лет после его смерти христианство станет достоянием истории. Однако не прошло и четверти века, как было основано Британское и зарубежное библейское общество (1804 год). Печатный станок, на котором Вольтер печатал атеистическую литературу, теперь использовался для печати Библии, а дом, в котором он жил, был превращён Библейским обществом Женевы в книжный склад, где хранилась библейская литература.
Книга Коллетта выдержала множество переизданий в Англии и была опубликована в США под названием «Всё о Библии» . Даже если не она является источником мифа, ей принадлежит ведущая роль в его распространении.
Похожие истории опубликованы во многих книгах и интернет-сайтах . Чаще всего фигурируют дома в Женеве или Париже , реже - в Германии или Австрии. В качестве библейской организации обычно упоминается «Библейское общество Женевы» или «Британское и зарубежное библейское общество». Срок между смертью Вольтера и покупкой дома варьирует от 20 до 100 лет. Примечательно, что в большинстве источников Вольтер характеризуется как атеист , тогда как он был деистом. Ни в одной из публикаций нет ссылок на источники информации.
Библейские общества Франции, Швейцарии и Великобритании отрицают принадлежность им бывших домов Вольтера . Отрицает это и биограф Вольтера Теодор Бестерман :
Вероятным источником недоразумения послужило приобретение в 1846 году Британским и зарубежным библейским обществом (англ.) русск. «дома Гиббона» в Лозанне , названного в честь известного историка и атеиста Эдварда Гиббона . До 1859 года в этом здании находился пересылочный центр по распространению религиозной литературы. Американское библейское общество (англ.) русск. (ABS) участвовало в этой покупке, оказав британским братьям помощь в размере 10 000 долларов Посвящённая этому событию речь члена ABS Уильяма Снодграсса (англ.) русск. содержится в ежегодном отчёте ABS
ВОЛЬТЕР, ФРАНСУА-МАРИ АРУЭ ДЕ (Voltaire, François-Mari Arouet de) (1694–1778), французский философ, романист, историк, драматург и поэт эпохи Просвещения , один из величайших французских писателей. Известен преимущественно под именем Вольтер. Родился 21 ноября 1694 в Париже, в семь лет потерял мать. Его отец, Франсуа Аруэ, был нотариусом. Сын провел шесть лет в иезуитском коллеже Людовика Великого в Париже. Когда он в 1711 вышел из коллежа, практически мыслящий отец устроил его в контору адвоката Аллена изучать законы. Однако юный Аруэ гораздо живее интересовался поэзией и драмами, вращаясь в кругу вольнодумцев-аристократов (т.н. «Общество Тампля»), объединившихся вокруг герцога Вандома, главы Ордена мальтийских рыцарей.
После многочисленных житейских передряг юный Аруэ со свойственной ему порывистостью и безоглядностью принялся сочинять сатирические стихи, которые метили в герцога Орлеанского. Эта затея, естественно, закончилась заточением в Бастилии. Там ему предстояло провести одиннадцать месяцев, и говорят, что, желая скрасить долгие часы в тюремной камере, он положил начало будущей своей прославленной эпической поэме Генриада (Henriade ). Его трагедия Эдип (Oedipe ,1718) имела шумный успех на сцене «Комеди Франсез », и ее двадцатичетырехлетний автор был провозглашен достойным соперником Софокла, Корнеля и Расина. Автор без ложной скромности добавил к своей подписи аристократическое «де Вольтер». Под именем Вольтер он и достиг славы.
В конце 1725 в театре Опера Вольтера оскорбил отпрыск одного из самых родовитых семейств Франции – шевалье де Роан-Шабо. Полный иронии ответ Вольтера, как можно догадаться, был скорее колким, чем тактичным. Два дня спустя последовала новая стычка в «Комеди Франсез». Вскоре Вольтера, обедавшего у герцога де Сюлли, вызвали на улицу, набросились на него и избили, причем шевалье давал указания, сидя в карете поблизости. Высокородные приятели Вольтера без колебаний приняли в этом конфликте сторону аристократа. Правительство решило избежать дальнейших осложнений и упрятало в Бастилию не шевалье, а Вольтера. Это случилось в середине апреля 1726. Примерно через две недели его выпустили, поставив условие, что он удалится из Парижа и будет жить в изгнании. Вольтер решил уехать в Англию, куда прибыл в мае и где оставался до конца 1728 или ранней весны 1729. Он с энтузиазмом изучал различные стороны английской жизни, литературы и общественной мысли. Его поразили живостью действия увиденные на сцене пьесы Шекспира.
Вернувшись во Францию, Вольтер следующие двадцать лет большей частью жил со своей любовницей мадам дю Шатле, «божественной Эмилией», в ее замке Сире на востоке страны, у границы Лотарингии. Она усердно занималась науками, в особенности математикой. Отчасти под ее влиянием Вольтер стал интересоваться, помимо литературы, ньютоновой физикой. Годы в Сире стали решающим периодом в долгой карьере Вольтера как мыслителя и писателя.В 1745 он стал королевским историографом, был избран во Французскую Академию, в 1746 стал «кавалером, допускаемым в королевскую опочивальню».
В сентябре 1749 мадам дю Шатле неожиданно скончалась. Несколько лет она, движимая чувством ревности, хотя, конечно, и благоразумием, отговаривала Вольтера принять приглашение Фридриха Великого и обосноваться при прусском дворе. Теперь более не было причин отклонять это предложение. В июле 1750 Вольтер прибыл в Потсдам. Поначалу его тесное общение с «королем-философом» внушало только энтузиазм. В Потсдаме не было во всех деталях продуманного ритуала и формальностей, типичных для французского двора, и не чувствовалось робости перед лицом нетривиальных идей – если они не выходили за пределы частного разговора. Но вскоре Вольтеру стала в тягость обязанность править французские писания короля в стихах и прозе. Фридрих был человеком резким и деспотичным; Вольтер был тщеславен, завидовал Мопертюи, поставленному во главе королевской Академии, и, невзирая на приказания монарха, добивался своих целей в обход установленных порядков. Столкновение с королем становилось неизбежным. В конце концов, Вольтер ощутил себя счастливым, когда ему удалось вырваться «из львиных когтей» (1753).
Поскольку три года назад он, как считалось, сбежал в Германию, Париж был для него теперь закрыт. После долгих колебаний он обосновался в Женеве. Одно время зиму он проводил в соседней Лозанне, обладавшей собственным законодательством, потом купил средневековый замок Торне и еще один, более современный, – Ферне; они находились близко один от другого, по обе стороны французской границы. Около двадцати лет, с 1758 по 1778, Вольтер, по его словам, «царил» в своем маленьком королевстве. Он устроил там часовые мастерские, гончарное производство, производил опыты с выведением новых пород скота и лошадей, испытывал разные усовершенствования в земледелии, вел обширную переписку. В Ферне приезжали из самых разных краев. Но главным было его творчество, обличавшее войны и гонения, вступавшееся за несправедливо преследуемых – и все это с целью защитить религиозную и политическую свободу. Вольтер – один из основоположников Просвещения, он – провозвестник пенитенциарной реформы, осуществленной в годы Французской революции .
В феврале 1778 Вольтера уговорили вернуться в Париж. Там, окруженный всеобщим поклонением, невзирая на открытое нерасположение Людовика XVI и испытывая прилив энергии, он увлекался одним начинанием за другим: присутствовал в «Комеди Франсез» на представлении своей последней трагедии Ирина (Irene ), встречался с Б.Франклином, предложил Академии подготовить все статьи на «А» для нового издания ее Словаря . Смерть настигла его 30 мая 1778.
Сочинения Вольтера составили в известном издании Молана пятьдесят томов почти по шестьсот страниц каждый, дополненные двумя большими томами Указателей . Восемнадцать томов этого издания занимает эпистолярное наследие – более десяти тысяч писем.
Многочисленные трагедии Вольтера, хотя они в большой степени способствовали его славе в 18 в., ныне мало читаются и в современную эпоху почти не ставились на сцене. Среди них лучшими остаются Заира (Zaïre , 1732), Альзира (Alzire , 1736), Магомет (Mahomet , 1741) и Меропа (Mérope , 1743).
Легкие стихи Вольтера на светские темы не утратили блеска, его стихотворные сатиры все так же способны уязвить, его философские поэмы демонстрируют редкую способность полностью выражать идеи автора, нигде не отступая от строгих требований поэтической формы. Среди последних наиболее важны Послание к Урании (Epître à Uranie , 1722) – одно из первых произведений, обличающих религиозную ортодоксию; Светский человек (Mondain , 1736), шутливое по тону, однако вполне серьезное по мысли обоснование преимуществ жизни в роскоши перед самоограничением и опрощением; Рассуждение о человеке (Discours sur l"Homme , 1738–1739); Поэма о естественном законе (Рoème sur la Loi naturelle , 1756), где речь идет о «естественной» религии – тема в ту пору популярная, но опасная; знаменитая Поэма о гибели Лиссабона (Poème sur le Désastre de Lisbonne , 1756) – о философской проблеме зла в мире и о страданиях жертв ужасного землетрясения в Лиссабоне 1 ноября 1755. Руководствуясь благоразумием и вняв советам друзей, Вольтер, однако, придал заключительным строкам этой поэмы умеренно оптимистическое звучание.
Одним из высших достижений Вольтера являются его труды по истории: История Карла XII, короля Швеции (Histoire de Charles XII, roi de Suède , 1731), Век Людовика XIV (Sèиcle de Louis XIV , 1751) и Опыт о нравах и о духе народов (Essai sur les moeurs et l"esprit des nations , 1756), сначала называвшийся Всеобщая история . Он внес в исторические сочинения свой замечательный дар ясного, увлекательного повествования.
Одно из ранних произведений Вольтера-философа, заслуживающее особого внимания, – Философские письма (Les Lettres philosophiques , 1734). Нередко его называют также Письмами об англичанах , поскольку в нем непосредственно отразились впечатления, вынесенные автором из пребывания в Англии в 1726–1728. С неизменной проницательностью и иронией автор изображает квакеров, англикан и пресвитериан, английскую систему управления, парламент. Он пропагандирует прививки от оспы, представляет читателям философа Локка, излагает основные положения ньютоновой теории земного притяжения, в нескольких остро написанных абзацах характеризует трагедии Шекспира, а также комедии У.Уичерли, Д. Ванбру и У.Конгрива. В целом лестная картина английской жизни таит в себе критику вольтеровской Франции, проигрывающей на этом фоне. По этой причине книга, вышедшая без имени автора, тут же была осуждена французским правительством и подверглась публичному сожжению, что только способствовало популярности произведения и усилило его воздействие на умы. Вольтер отдал должное умению Шекспира строить сценическое действие и оценил его сюжеты, почерпнутые из английской истории. Однако как последовательный ученик Расина он не мог не возмутиться тем, что Шекспир пренебрегает классицистским «законом трех единств» и в его пьесах смешиваются элементы трагедии и комедии.
Трактат о веротерпимости (Traité sur la tolérance , 1763), реакция на вспышку религиозной нетерпимости в Тулузе, представлял собой попытку реабилитировать память Жана Каласа, протестанта, который пал жертвой пыток. Философский словарь (Dictionnaire philosophique , 1764) удобно, в алфавитном порядке излагает взгляды автора на природу власти, религии, войны и многие другие характерные для него идеи. На протяжении своей долгой жизни Вольтер оставался убежденным деистом. Он искренне симпатизировал религии нравственного поведения и братской любви, не признающей власти догм и преследований за инакомыслие. Поэтому его привлекали английские квакеры, хотя многое в их обиходе казалось ему забавным чудачеством.
Из всего написанного Вольтером более всего известна философская повесть Кандид (Candide , 1759). В стремительно развивающемся рассказе описаны превратности судьбы наивного и простодушного молодого человека по имени Кандид. Кандид учился у философа Панглоса (букв. «одни слова», «пустозвон»), внушавшего ему, вслед за Лейбницем, что «все к лучшему в этом лучшем из возможных миров». Мало-помалу, после повторяющихся ударов судьбы, Кандид проникается сомнением насчет верности этой доктрины. Он воссоединяется со своей возлюбленной Кунигундой, которая из-за перенесенных невзгод стала уродливой и сварливой; он вновь рядом с философом Панглосом, который, хотя и не столь уверенно, исповедует все тот же самый взгляд на мир; его небольшое общество составляют еще несколько персонажей. Все вместе они организуют неподалеку от Константинополя маленькую коммуну, в которой торжествует практичная философия, обязывающая каждого «возделывать свой сад», выполняя необходимую работу без чрезмерно усердного выяснения вопросов «почему» и «для какой цели», без попыток разгадать неразрешимые умозрительные тайны метафизического толка. Весь рассказ кажется беспечной шуткой, а его ирония скрывает убийственное опровержение фатализма.