Недавно на переформате была опубликована статья Сергея Цветкова , и я вспомнил о своём очерке, написанном ещё несколько лет назад. Действительно, Павел I – один из самых загадочных персонажей российской истории. В его жизни загадочно всё от рождения до смерти. О нём написана масса книг и статей, но большинство связанных с его именем загадок и тайн до сих пор нельзя назвать полностью разгаданными. И главная тайна Павла I – причина его страшной смерти.

Существует много версий, объясняющих причины его гибели. Но, на мой взгляд, нельзя понять обстоятельства, приведшие к убийству в ночь с 11 на 12 марта 1801года, рассматривая их изолированно от всей русской (да и не только русской) истории как минимум XVIII-XIX веков. Слишком многие интересы сильных мира сего сошлись в ту роковую ночь в небольшой комнате Михайловского замка в Петербурге, и слишком дорогую цену заплатила Россия за это убийство своего императора. Павел I, подобно сказочному рыцарю, вступил в бой с многоголовым драконом, не осознав, что этот дракон бессмертен, и пал в этой неравной битве.

Деспот, самодур, безумец – вот, далеко не всё, что сказано, да и сейчас часто говорится об этом человеке – всё, что он делал, делалось по его очень переменчивой прихоти, не считаясь с интересами государства. Но что собственно император Павел делал такого уж безумного и противоречащего интересам России?

Ну, например, был поклонником прусского короля Фридриха II и прусской военной школы, занимался строевой муштрой солдат, одетых им, к тому же, на прусский манер.

Да, а тогда почему же никто не обращает внимания на то, что уже двести лет русская армия, кроме прочего, гордится своим строевым искусством, во многом скопированным у пруссаков, и мы любуемся стройными рядами наших войск во время военных парадов. Личный состав президентского полка вымуштрован и владеет ружейными «артикулами» ничуть не хуже Павловских гвардейцев, да и нынешняя форма (и не только нынешняя) российских военных тоже напоминает иностранные образцы. Сейчас это никого особо не шокирует.

А вот, Павел прямо с парада сослал целый полк в Сибирь! Разве не самодур?

Но какой именно полк, когда и куда именно? Почему история не сохранила этих сведений? Это особенно странно, учитывая, что полки в Петербурге и его окрестностях стояли почти сплошь гвардейские, известные наперечёт: появление любого из них в Сибири стало бы ярким событием местной истории, и вряд ли скоро забылось.

Его деспотизм проявлялся в том, что при нём за малейшие проступки попали в опалу тысячи известных людей!

Да, было дело. Правда, очень многие из них являлись казнокрадами и разгильдяями, а «жестокое» наказание часто сводилось к ссылке в провинциальные города, в том числе в Москву (!), да в собственные имения наказанных. Насколько мне известно, по его личному приказу никто не был казнён. Можно сравнить с его прадедом Петром I, при котором отрубленные головы казнённых людей падали с плахи, как падают спелые осенние яблоки с дерева. Однако прадед вошёл в историю как Пётр Великий, а его правнук – как деспот. Где же здесь логика?

А как же его увлечение мальтийскими рыцарями, союз с Наполеоном и объявление войны Англии, только что бывшей союзницей России против наполеоновской Франции? Наконец, посылка донских казаков на завоевание Индии? Разве это поступки человека в здравом уме?

Здесь я должен остановиться на время с ответами. На последние вопросы ответить кратко не удастся, и я вернусь к ним позднее. Отмечу лишь, что, пожалуй, более логичного и умного взгляда на внешнеполитические интересы России, чем у Павла I, трудно найти у его преемников. И надо говорить не о том, в здравом ли уме он был, а о его большом уме. Вот это точно стало его горем, как известно из великой комедии А.С. Грибоедова.

Да, Павла Петровича ненавидели многие, прежде всего аристократия, в том числе многие гвардейские офицеры. Но ведь не весь же народ. Напротив, его любили рядовые солдаты, так как он ограничил произвол офицеров. Крестьяне надеялись на него в ожидании облегчения своей участи, и он пытался помочь им, издав указ, запрещавший более трёх дней барщины в неделю. Однако солдаты и крестьяне мемуаров не писали, а из того, что написано очевидцами, чья-то рука старательно отбирала для широкой огласки лишь факты, чернящие императора. Но кому и зачем понадобилось представлять не жестокого и неглупого человека деспотом и самодуром, почти чудовищем? Чтобы ответить на это, разберёмся сначала с вопросом: было ли убийство Павла I таким уж исключительным событием в трёхсотлетней истории царского дома Романовых?

Начнём с восшествия Романовых на царский престол России. В 1613 году Михаил Романов был избран на царство Земским собором, то есть практически всенародно. Но зачем тогда понадобилось казнить малолетнего сына Марины Мнишек как возможного претендента на престол? Четырёхлетний ребёнок, «ворёнок Ивашка», был повешен во имя благоденствия новой династии! Путь, начатый с детоубийства, и закончился детоубийством в июле 1918 года в подвале дома Ипатьева в Екатеринбурге. Страшное начало, страшный конец. А между этими трагедиями было много чего…

Борьба сестры и брата за власть кончилась жуткими казнями поддерживавших Софью стрельцов, некоторые из которых были по приказу Петра повешены прямо перед окном кельи заточённой в монастырь Софьи. Потом был царевич Алексей, казненный по приказу своего отца Петра I, расчищавшего путь к трону детям от любимой жены Екатерины – крестьянки Марты Скавронской, ставшей после смерти мужа российской императрицей Екатериной I. Несчастлив был и сын царевича Алексея, возведённый на трон в одиннадцатилетнем возрасте сподвижниками Петра I («птенцами гнезда Петрова») под именем Пётра II и ставшего игрушкой в руках аристократических кланов, боровшихся за власть. Несчастный ребёнок, не видевший ни материнской ласки, ни отцовской любви был сведён своим окружением в могилу в возрасте четырнадцати лет. А жуткая судьба Ивана Антоновича (между прочим, законного российского императора Ивана VI), возведённого на престол в двухмесячном возрасте и свергнутого через год дочерью Петра I Елизаветой Петровной? Младенец вместе со своей матерью Анной Леопольдовной оказался в ссылке, где провёл пятнадцать лет, затем был заточён в камеру-одиночку страшной Шлиссельбургской крепости и, наконец, убит. Затем было убийство Петра III…

Каждый дворцовый переворот и захват власти, каждое устранение или даже убийство конкурента (пусть это был хоть беспомощный младенец) в борьбе за престол всегда оправдывалось интересами государства и народа. Побеждённый же всегда выставлялся преступником, дураком, пьяницей, сумасбродом: надо же было победителям как-то оправдаться. Отметим ещё, что ни один из перечисленных выше русских царей (императоров) или претендентов на престол не погиб в результате народного восстания или революции: народ заговоров и переворотов не устраивает, его стихия бунт – «бессмысленный и беспощадный». Заговор же – стихия и орудие верхов, тех, кто рядом с властью, но жаждет ещё большей власти. И в борьбе за власть нет правил, нет закона и морали, нет жалости и сострадания, нет привязанности и любви, нет родственников и друзей – есть лишь жажда власти и сама власть.
* * *
Одна из самых загадочных тем – Павел I и Мальтийский орден. Полное название этой легендарной организации звучит как «Суверенный Рыцарский Госпитальерский Орден святого Иоанна Иерусалимского, Родоса и Мальты». В развернутом названии содержится два немаловажных момента для нашего повествования: во-первых, «суверенный», во-вторых – «Родоса и Мальты». То есть этот орден в наше время является суверенным государством и своим названием как бы заявляет претензии на острова Родос и Мальта, ныне ему не принадлежащие. И это, на мой взгляд, имеет прямое отношение к смерти Павла I.

Орден святого Иоанна Иерусалимского, обладая огромными владениями, с XIV века становится одним из богатейших собственников Европы. Сначала орден принимал участие во всех войнах с мусульманами, ведшихся крестоносцами в Палестине и Сирии. Затем он перебрался на остров Кипр, где находился двадцать лет, а ещё позднее захватил остров Родос, который скоро стал самым восточным форпостом христиан на Средиземном море. Однако в 1523 году после почти семидесяти пяти лет непрерывных войн с турками рыцари-иоанниты вынуждены были оставить и его навсегда. Лишь в 1530 году они вновь обрели своё государство, когда император Священной Римской империи Карл V пожаловал Ордену святого Иоанна Иерусалимского остров Мальту, и с той поры орден вошёл в историю как Мальтийский. Под этим названием он известен большинству людей и поныне.

Великий Магистр ордена Жан Паризо де Ла-Валетт построил новый город, названный в его честь Ла-Валеттой и с 1571 года являющийся столицей Мальты. Более двух с половиной веков благоденствовал орден на острове, пока в Европе не разразилась страшная гроза – Великая французская революция. В 1792 году она лишила мальтийских рыцарей всех прав и всего имущества во Франции, а в 1798 году морской десант французов под командованием молодого генерала Бонапарта захватил и саму Мальту, навсегда уничтожив государство монахов-рыцарей. И тут произошло неожиданное событие…

Ища и не находя поддержки у католических государей Европы, рыцари-иоанниты выбрали Великим Магистром (главой) католического ордена православного Российского императора Павла I, который издал высочайший манифест «Об установлении в пользу российского дворянства ордена Св. Иоанна Иерусалимского» и повелел добавить к полному титулу императора всероссийского слова: «…и Великий Магистр Ордена Св. Иоанна Иерусалимского». В России было создано православное приорство в составе 98 командорств, а знак ордена, белый восьмиконечный эмалевый крест на чёрной муаровой ленте, стал одним из высших орденов Российской империи.

Что же, император Павел на пятом десятке лет впал в детство и решил поиграть в рыцарей, или же здесь всё-таки что-то другое? Зачем он так поступил? Обратимся к воспоминаниям Фёдора Головкина, церемониймейстера двора Павла I, отнюдь не доброжелателя императора. Вот что он пишет:

Скажем, между прочим, ещё, что во всей этой истории могла заключаться великая мысль, а именно: чтобы государь стал во главе всего дворянства Европы, – в эпоху, когда самые старинные и самые полезные учреждения обрушивались.

То есть Павел хотел объединить европейскую аристократию для борьбы против революционной Франции и революционных идей, подобно океанскому приливу заливавших европейские монархии, грозя смыть их совсем. Да, с позиций марксизма-ленинизма Павел в данном случае ярый реакционер, но где же здесь безумие? Другой факт быть может ещё важнее.

Став главой «суверенного» ордена «Родоса и Мальты» он фактически вслед за орденом заявил российские права на эти острова. Эмблема ордена была включена в государственный герб России, а Мальта стала рассматриваться как российская губерния, правда, временно оккупированная французами.

Россия должна была закрепиться на Средиземном море! Об этом прямо говорит один из весьма осведомлённых российских дипломатов, граф А.И. Рибопьер, слова которого приводит историк В.А. Захаров в книге «Мальтийский орден: история и современность»:

Решение сделаться мальтийским гросмейстером скрывало в себе честолюбивую, но высокую цель, которая могла бы оказаться весьма плодотворной, если бы она могла быть достигнута. Цель эта была – доставить русскому флоту стоянку в Средиземном море и, кроме того, приобрести для России нравственную поддержку всего европейского дворянства, сильно заинтересованного сохранением мальтийского ордена.

Возникают вопросы: хотело ли европейское дворянство иметь своим лидером императора России, были ли европейские государства готовы терпеть постоянное российское присутствие на Средиземном море, собирались ли европейские монархи уступать кому бы то ни было захваченную у Мальтийского Ордена собственность? Конечно же, нет!

Русский флот адмирала Фёдора Фёдоровича Ушакова готовился к совместному с англичанами десанту на Мальту, но прогремел гром с ясного неба: англичане уже захватили её одни, даже не предупредив своих русских союзников. Для Павла это известие было настоящей неожиданностью: отношения с Англией были разорваны, из союзника она сразу превратилась во врага, был заключён направленный против неё союз с ещё недавним противником России – Наполеоном. Соответственно, и сам Павел стал врагом для Англии. Трагедия приближалась…

* * *
Несмотря на потрясение буржуазной революцией в середине XVII века Англия продолжала расширяться и укрепляться. В конце того же века «Славная революция», свергнувшая с английского престола короля Якова II Стюарта, установила в стране конституционную монархию, отдав власть парламенту, где господствовала аристократия. В 1714 году на английский престол взошла Ганноверская династия, а чуть позже была создана масонская «Великая ложа».

Масонство стало каналом для проникновения в другие страны идей и взглядов, зародившихся в среде английской аристократии и буржуазии в период становления конституционной монархии. Идеи, проповедующие ограничение абсолютной монархии, не могли не найти себе места в умах русской аристократии, всё ещё сильно зависимой от власти монарха. Через масонские ложи они разносились по городам России, создавая почву для появления «агентов английского влияния», как бы теперь назвали таких людей.

А тем временем всё быстрее и мощнее нарастала колониальная активность англичан, приобретшая два основных направления: на западе – Северная Америка, на востоке – Индия. Для колонизации Индии уже в 1600-ом году была образована английская Ост-Индская компания, вскоре ставшая государством в государстве. Она имела свою армию и флот, военно-полевые суды, обладала правом вести войну и заключать мир, чеканила свою монету. Постепенно оттеснив конкурентов из Франции, Голландии и Португалии, англичане приступили к захвату всей Индии и превращению её в английскую колонию, откуда в метрополию хлынули сказочные богатства. Индия стала главным бриллиантом английской короны, охраняемым как зеница ока.

Но путь в Индию вокруг Африки долог и труден, и на повестку дня встал вопрос о защите этого пути и о прокладывании пути нового, более короткого и безопасного. Если взглянуть на карту, то мы легко можем найти такой путь: от берегов Англии к Гибралтарскому проливу (он был под контролем после захвата в 1704 году у Испании куска её берега и создания на неприступной скале английской морской крепости Гибралтар), от него по Средиземному морю к Суэцкому перешейку, узкой полоской суши отделяющему Красное море от Средиземного, по Красному морю до Йемена, а там – до Индии просто подать рукой. Но между Гибралтаром и Суэцем этот путь проходит через остров Мальта!

Англичан это не очень беспокоило, пока остров принадлежал дряхлеющему Мальтийскому ордену. Но вот, к нему проявили интерес две крупнейшие державы того времени: Франция – главный соперник Англии по колониальному дележу мира, и быстро набиравшая мощь Российская империя. И английское правительство не выдержало: был задействован весь арсенал средств от чисто военных до тайных операций разведки, чтобы устранить конкурентов и не упустить Мальту из рук. Надо отдать должное англичанам, ради интересов своей страны они сумели сделать это: Павел I был убит, и внешняя политика России повернулась в нужную им сторону, а наполеоновская Франция была полностью разгромлена коалицией европейских государств – коалицией, созданной в основном английской дипломатией. Мальта же на полтора с лишним века стала колонией Англии и её мощнейшей военно-морской базой, державшей под контролем всё Средиземноморье…

Тучи над русским императором сгущались, заговор против него расширялся. Недовольство Павлом среди российской аристократии нашло живую поддержку у английского посла в Петербурге, правда, вскоре высланного из России. Тогда курьером между ним и заговорщиками стала его любовница Ольга Александровна Жеребцова, урождённая Зубова – сестра заговорщиков братьев Зубовых. Через неё передавались английские деньги на подкуп гвардейских офицеров, готовых участвовать в заговоре.

Пока же Павел и Наполеон решили отправить через Россию и Персию русско-французский отряд для удара по английским владениям в Индии, казаки генерала Орлова двинулись в поход, а с Камчатки в Индийский океан должны были отправиться три русских боевых корабля для нанесения удара по английским торговым коммуникациям. Час пробил… Англичане, в отличие от многих хулителей императора, в том числе и современных, не считали его действия глупыми и безумными, а отнеслись к ним очень серьёзно…

Ищи, кому выгодно – таково, дошедшее до нас со времён Древнего Рима правило, используемое при раскрытии преступлений. Воспользуемся им.

Итак, в ночь с 11 на 12 марта 1801 года в своей резиденции – в Михайловском замке в Санкт-Петербурге заговорщиками был убит император Российской империи Павел I. На престол взошёл его сын Александр, сразу же заявивший, что при нём всё будет, как при его бабушке Екатерине II, то есть вернутся все вольности дворянские: именно этого ждало от него дворянство, ради этого убивало его отца.

Развитие событий почти сразу же показало, кто ещё был заинтересован в смерти Павла. Уже 12 марта новый император подписывает приказ генералу В.П. Орлову, шедшему с отрядом донских казаков в направлении Индии: «По получении сего повелеваю Вам со всеми казачьими полками, следующими ныне с Вами по секретной экспедиции, возвратиться на Дон и распустить их по домам». Неужели у Александра не было более важных, первоочередных дел сразу после гибели отца? У Англии точно не было.

16 марта вышел высочайший манифест, по которому новый император Александр I брал на себя лишь звание протектора Мальтийского ордена, не претендуя быть его главой.

18 апреля вышел указ об изъятии из титула императора России слов: «…и Великий Магистр Ордена Св. Иоанна Иерусалимского».

26 апреля новый именной указ Сенату повелел убрать из герба Российской империи символику Мальтийского ордена.

Всё! Россия отказалась от претензий на Мальту, которая стала английской колонией. И никто почему-то не назвал за это практичных и расчётливых англичан безумными. Таковым вошёл в историю лишь император Павел, пытавшийся сделать то же самое, но для своей страны! Но давайте выслушаем мнение о Павле и его царствовании видного историка В.О. Ключевского:

Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования… Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями его главной задачей.

Но идеализировать тоже не стоит. Да, Павел был умным и дальновидным политиком, раньше других понявшим, с какой стороны грозит России наибольшая опасность в наступающем XIX веке. Он был неплохим организатором и имел широкий кругозор. Но отрицательные черты его характера часто подрывали, а то и сводили на нет многие полезные его начинания, добавляли ему врагов и недоброжелателей.

Конечно, глава государства, особенно такого огромного и сложного как Россия, должен иметь больше терпимости, такта и дипломатичности. Но разве один Павел был таким? К сожалению, мы знаем в истории таких персонажей, на фоне деяний которых даже самые неблаговидные и сумасбродные поступки императора Павла выглядят более чем здраво и пристойно. И, тем не менее, этих «деятелей» кто-то старательно преподносит нам как великих политиков и выдающихся реформаторов: уж очень они в своё время угодили определённым могущественным силам.

Сейчас же мы уже можем отличить правду от клеветы и на вопрос, виновен ли Павел I в приписываемых ему пороках, должны ответить: Невиновен! Реабилитировать… посмертно.

Десять лет назад я был в Петербурге. Посетил Михайловский замок, вместе со многими другими памятниками старины отреставрированный к 300-летию бывшей столицы Российской империи. Купил буклет «Мальтийский орден в России». Побывал я и в Павловске – загородной резиденции императора Павла. Вместе с моим товарищем, жителем Павловска, имеющим простую, но такую многозначительную для этого места фамилию Павлов, мы ходили по парку, созданному в английском стиле, прошли мимо разрушающегося Мариентальского замка, построенного по приказу императора, подошли к его памятнику, стоящему перед дворцом… Мы решили сфотографироваться, попросив одну пожилую туристку сделать снимок. По иронии судьбы она оказалась из Франции – страны, за союз с которой Павел поплатился жизнью.

Владимир Агте, публицист

Введите слово и нажмите «Найти синонимы».

Предложения со словом «пренебреженьем»

Мы нашли 80 предложений со словом «пренебреженьем». Также посмотрите синонимы «пренебреженьем» .
Значение слова

• Я оставлю ему эти бумажки, и он лет через 300 будет с восторгом и пренебреженьем разбираться в них.
• За этой фразой страшное пренебрежение к индивидуальности, к личности человека.
• Валк же, напротив, относился к Игорю Павловичу с некоторой долей пренебрежения .
• Ни христианского долготерпения, ни пренебрежения к небу, ни красивой игры фиолетовых тонов.
• Нельзя рассчитывать на безграмотность противника и пренебрежение им значения Царицына.
• Я признал всю необоснованность собственного пренебрежения к ифанам после трех одержанных побед.
• Мы хотели избавить ее от неблагодарности, оскорбительного пренебрежения наших партийных чинуш, для которых Матисс был чем-то враждебным.
• Гитлер часто устраивал подобные ночные совещания, демонстрируя полное пренебрежение к нашему самочувствию.
• А Конецкий решил, что это пренебрежение зазнавшегося столичного киношника к неизвестному (тогда) автору.
• Никто не проявлял пренебрежения , снисхождения или какой-то «звездности».
• А за Ваше пренебрежение к нашим встречам единственное, что я могу сделать, так это лишить Вас возможности видеть меня.
• В свою очередь, пренебрежение Улугбека к религиозным канонам уже давно восстановило против него духовенство.
• Это пренебрежение сказалось на его воспитании.
• Я переправлюсь: этого требует и слава македонцев, и мое пренебрежение к опасности.
• К нам стали относиться без пренебрежения , не как к зеленым юнцам, а как к равным по умению летчикам, товарищам по оружию.
• Заложил своего рода семейную традицию пренебрежения гражданским долгом.
• Ныне он зачастую иностранец второго класса, обращение с которым несет печать пренебрежения или сочувствия.
• Я знал, что причиной тому не сознательное пренебрежение , но все же находил положение свое весьма тягостным.
• Бесцветная королева, от нее король Франции не таил ни своего пренебрежения , ни безразличия.
• В этом звании не было ни грамма пренебрежения .
• Здесь дышат века культуры и великие традиции художественного пренебрежения любыми правилами и предписаниями.
• Литературная критика отзывалась о Грине с оттенком пренебрежения и где-то с краю, как бы петитом.
• Между тем наши полууспехи в течение прошлой войны есть результат пренебрежения этой существенной отраслью военного дела.
• Я знаю, что могу полагаться на вас в таких мелочах, но пренебрежение ими может лишить нас шансов на успех.
• Не считал их неодушевленной массой, относился без бытующего в профессиональной среде насмешливого пренебрежения .
• И пошла против «никонианской» церкви из-за оскорбительного пренебрежения патриарха к ее чувствам.
• Карл щелкнул пальцами в знак пренебрежения к этим уничижительным словам.
• Полного пренебрежения ко всему материальному.
• Отдел «Л» немедленно выразил протест начальнику штаба ОКВ против такого пренебрежения требованиями военного времени, но безуспешно.
• Она упрекала меня за публичный знак пренебрежения , который я выдал ей, не явившись на ее ужин, что она назвала бесчестьем.
• Все замечания танкистов воспринимались инструкторами как выражение пренебрежения к пехоте.
• Пренебрежение , выказываемое мне г-жой де Брей, искупалось добротой ее свекра, наконец обратившего на меня внимание.
• Но король оставался их господином, и ему редко осмеливались открыто выказать досаду, пренебрежение или враждебность.
• Девис, не испытывавший пренебрежения к туземцам, отмечал их чувствительность.
• Он не скрывал своего расизма и пренебрежения к ним.
• Не пользовались южане уважением потомков арийцев, немцы не скрывали пренебрежения к ним.
• По мнению Курбского, все государственные бедствия происходят от пренебрежения к учению.
• Общим свойством моих родителей было пренебрежение к земным благам и уважение к духовным ценностям.
• Но это отнюдь не от пренебрежения к одежде.
• В детстве ему часто приходилось испытывать равнодушие или пренебрежение со стороны окружающих.
• Официант с большим неудовольствием ее унес, явно находя неуместным наше пренебрежение к ней.
• Трудно сказать, стало ли это проявлением энтузиазма, грубого немецкого юмора или, как я искренне надеялся, пренебрежения к нацистам.
• Позже произойдет столкновение с явным проявлением пренебрежения к Владимиру со стороны отца.
• Из другого конца кабинета я наблюдал, как Келли похорошела и излучала ауру ликующего пренебрежения ко мне.
• Личную независимость он ставил выше всего, а к внешним почестям обнаруживал полное пренебрежение .
• И за пренебрежение к этим принципам Олег жестоко поплатился.
• Что получается в случае пренебрежения этим неписаным законом, ярко изобразил в своем провидческом романе «1984» Джордж Оруэлл.
• Пренебрежение к традиционным формальностям по приему и сдаче командования соединением?
• Подобные трагедии рассматривались как Божья воля, тогда как на деле они оказывались неизбежным результатом пренебрежения и невежества.
• Прежде всего, уже самое его самочинство, самое пренебрежение Советом было и бестактностью, и непониманием.
• Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования.
• Тем более что в это время я уже серьезно подмечал у наших пропагандистов из городов пренебрежение к деревне.
• Потерпев неудачу, он не смирился, напротив, всячески пытался выразить свое пренебрежение к новоизбранному монарху.
• Граждане преисполнены пренебрежения к денежным утратам и ко всякого рода жизненным удобствам, которые окружали их на виллах.
• Разумеется, в этих словах не было пренебрежения к творческому труду.
• Но с уходом Троцкого из вооруженных сил пренебрежение к обороне усилилось.
• В 1924 году, в духе пренебрежения к собственной истории, он был переименован в Свердловск.
• Похоже, Фрейд был решительно настроен считать, что окружен пустотой, и не ждать ничего, кроме непонимания и пренебрежения .
• А она, дорога, определенно заслуживает к себе самого пристального внимания и не прощает даже легкого пренебрежения к своей персоне.
• Ведь в советское время, когда обществу навязывалось полнейшее пренебрежение к деньгам, этому старались не придавать такого значения.
• Сколько же пренебрежения к ним нужно иметь, чтобы так сказать?
• Из-за их циничного пренебрежения по отношению к старому режиму мы находились на противоположных полюсах, но стали верными друзьями.
• Но есть несколько примеров такого пренебрежения им, когда обстоятельства требовали подкрепления царских притязаний на трон.
• Я видел его пренебрежение и презрение к грубости и глупости, как и нежную любовь к близким для него людям.
• И наоборот, пренебрежение обязанностями по «прикрытию» отрицательно сказывается на разведывательной деятельности.
• Казалось, военачальники противоборствующих армий состязались в проявлении гордыни и пренебрежения друг к другу.
• Так как австрийцы и немцы были союзниками, то совершенно очевидно, что пренебрежение , если это можно так назвать, было непреднамеренным.
• Как глубоко в сердце зеленоглазой Муси входит это лезвие пренебрежения .
• Но там речь о ледяном презрении к человеку при Сталине и о том, как тают льды этого презрительного пренебрежения .
• Я рассматриваю фигуру Сталина без «священного» трепета и не менее «освященного» ернического пренебрежения .
• Сколько сарказма, убийственного пренебрежения и насмешек досталось отцу и основателю психоанализа от остроумного писателя!
• Пренебрежение общечеловеческими нравственными ценностями стало проявляться у него давно.
• Пренебрежение и даже безразличие к солдатской судьбе со стороны ответственных чиновников вызывали возмущение.
• Разумеется, Володька в глубине души испытывал пренебрежение к Рюхе.
• Оно преисполнено пренебрежения и меланхолии.
• Могло ли такое пренебрежение понравиться камню Власти?
• Вероятно, некоторое пренебрежение рабочего человека Раиными друзьями во мне было, я не знакомился с ними.
• Такое же раздражение порождало в Кремле явное пренебрежение американской стороны российскими аргументами против расширения альянса.
• В манере поведения Градского сквозили пренебрежение к публике, высокомерие.
• Впоследствии Ньютон считал весьма существенным пробелом такое пренебрежение к геометрии древних.

Источник – ознакомительные фрагменты книг с ЛитРес.

Мы надеемся, что наш сервис помог вам придумать или составить предложение. Если нет, напишите комментарий. Мы поможем вам.

Павел I

Император Павел I Петрович

Царствование. Император Павел I был первый царь, в некоторых актах которого как будто проглянуло новое направление, новые идеи. Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования. Напрасно считают его каким-то случайным эпизодом нашей истории, печальным капризом недоброжелательной к нам судьбы, не имеющим внутренней связи с предшествующим временем и ничего не давшим дальнейшему. Нет, это царствование органически связано как протест – с прошедшим, а как первый неудачный опыт новой политики, как назидательный урок для преемников – с будущим. Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями – его главной задачей. Так как исключительное положение, приобретенное одним сословием, имело свой источник в отсутствии основных законов, то император Павел I начал создание этих законов.
Главный пробел, какой оставался в основном законодательстве XVIII в., заключался в отсутствии закона о престолонаследии, достаточно обеспечивающего государственный порядок. 5 апреля 1797 г. Павел издал закон о престолонаследии и учреждение об императорской фамилии – акты, определившие порядок престолонаследия и взаимное отношение членов императорской фамилии. Это первый положительный основной закон в нашем законодательстве, ибо закон Петра 1722 г. имел отрицательный характер.
Далее, преобладающее значение дворянства в местном управлении держалось на тех привилегиях, какие утверждены были за этим сословием в губернских учреждениях 1775 г. и в жалованной грамоте 1785 г. Павел отменил эту грамоту, как и одновременно изданную грамоту городам, в их самых существенных частях, и принялся теснить дворянское и городское самоуправление. Он пытался заменить дворянское выборное управление коронным чиновничеством, ограничив право дворян замещать выборами известные губернские должности. Этим обозначился основной мотив и в дальнейшем движении управления – торжество бюрократии, канцелярии. Местное значение дворянства держалось также на его корпоративном устройстве. Павел предпринял разрушение и дворянских корпораций: он отменил губернские дворянские собрания и выборы; на выборные должности (1799), и даже губернских своих предводителей (1800), дворянство выбирало в уездных собраниях. Отменено было и право непосредственного ходатайства (закон 4 мая 1797 г.). Наконец, Павел отменил важнейшее личное преимущество, которым пользовались привилегированные сословия по жалованным грамотам, – свободу от телесных наказаний. Как дворяне, так и высшие слои городского населения – именитые граждане и купцы I и II гильдий, зауряд с белым духовенством по резолюции 3 января 1797 г. и указу Сената того же года подвергались за уголовные преступления телесным наказаниям наравне с людьми податных состояний.
Уравнение – превращение привилегий некоторых классов в общие права всех. Павел превращал равенство прав в общее бесправие. Учреждения без идей – чистый произвол. Планы Павла возникали из недобрых источников, либо из превратного политического понимания, либо из личного мотива.
Всех более страдали неопределенностью и произволом отношения землевладельцев к крепостным крестьянам. По первоначальному своему значению крепостной крестьянин был тяглый хлебопашец, обязанный тянуть государственное тягло, и как государственный тяглец должен был иметь от своего владельца поземельный надел, с которого мог бы тянуть государственное тягло. Но небрежное и неразумное законодательство после Уложения, особенно при Петре Великом, не умело оградить крепостного крестьянского труда от барского произвола. И во второй половине XVIII в. стали нередки случаи, когда барин совершенно обезземеливал своих крестьян, сажал их на ежедневную барщину и выдавал им месячину, месячное пропитание, как бесхозяйным дворовым холопам, платя за них подати. Крепостное русское село превращалось в негритянскую североамериканскую плантацию времен дяди Тома.
Павел был первый из государей изучаемой эпохи, который попытался определить эти отношения точным законом. По указу 5 апреля 1797 г. определена была нормальная мера крестьянского труда в пользу землевладельца; этой мерой назначены были три дня в неделю, больше чего помещик не мог требовать работы от крестьянина. Этим воспрещалось обезземеление крестьян. Но эта деятельность в уравнительном и устроительном направлении лишена была достаточной твердости и последовательности. Причиной тому было воспитание, полученное императором, его отношения к предшественнице – матери, а больше всего природа, с какой он появился на свет. Науки плохо давались ему, и книги дивили его своей безустанной размножаемостью. Под руководством Никиты Панина Павел получил не особенно выдержанное воспитание, а натянутые отношения к матери неблагоприятно подействовали на его характер. Павел был не только удален от правительственных дел, но и от собственных детей, принужден был заключиться в Гатчине, создавши здесь себе тесный мирок, в котором он и вращался до конца царствования матери.

Геннадий Львович Оболенский

ИМПЕРАТОР ПАВЕЛ I

ДОРОГОЙ ДЕЗИ ПОСВЯЩАЮ

Исторический роман

Вместо предисловия

Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого царствования.

В. Ключевский

А. С. Пушкин назвал его «романтическим императором», «врагом коварства и невежд» и собирался написать историю его царствования. Л. Н. Толстой считал, что «характер, особенно политический, Павла I был благородный, рыцарский характер». В письме к историку Бартеневу в 1867 году он писал: «Я нашел своего исторического героя. И ежели бы Бог дал жизни, досуга и сил, я бы попробовал написать его историю». Речь шла о Павле I.

Интерес к нему двух русских гениев был неслучаен. Жизнь Павла Петровича отличалась такими трагическими чертами, «подобных которым не встречается в жизни ни одного из венценосцев не только русской, но и всемирной истории».

По этому поводу журнал «Русская старина» писал в 1897 году: «Не подлежит малейшему сомнению, что личность Павла Петровича возбуждает у нас не только большой интерес, но и какое-то странное сочувствие к себе, не охлаждаемое самыми мрачными картинами его времени, набрасываемыми современниками. Сочувствие это не может быть объяснено недостаточным знакомством с характером и действиями Павла I; напротив, для запечатления в умах читателей неблагоприятного представления о нем, подчас краски сгущены слишком сильно. Характер Павла Петровича весь состоял из контрастов света и тени, в нем пробивались какие-то чисто гамлетовские черты, а такие характеры везде и всегда возбуждали и возбуждают к себе невольное сочувствие. Люди любят натуры порывистые, страстные и легко прощают им их заблуждения…»

Современники отмечают его высокие душевные качества и называют его тираном. Говорят «о громадности переворота, совершившегося со вступлением его на престол», и пишут, что император «поврежден». Ходят легенды о том, как он ссылал в Сибирь целыми полками, а солдаты любили его, и герой Отечественной войны генерал А. П. Ермолов утверждает, что «у покойного императора были великие черты, и исторический его характер еще не определен у нас».

Присягу новому царю принимают и крепостные, значит, они подданные, люди. Впервые с высоты престола барщина ограничивается тремя днями в неделю с предоставлением крепостным выходных по праздникам и воскресным дням. Царь – деспот, а народ говорит о нем: «Наш-то Пугач!»

О нем сохранилось множество анекдотов, но не меньше и о Петре Великом. На вопрос, кто будет иметь доступ к государю с просьбами, последовал его ответ: «Все-все подданные и мне равны, и всем равно я государь». Прошения принимаются ежедневно им лично на вахт-парадах. А вскоре удивленные жители столицы узнают, что в одном из окон Зимнего дворца установлен желтый ящик и каждый может бросить в него письмо или прошение на имя государя. Ключ от комнаты хранился у самого Павла, который каждое утро сам читал просьбы подданных и ответы печатал в газетах.

Образованнейший И. М. Муравьев-Апостол не раз говорил своим детям, Матвею, Сергею и Ипполиту, будущим декабристам, «о громадности переворота, совершившегося со вступлением Павла I на престол, – переворота столь резкого, что его не поймут потомки». Никогда еще, даже при Петре I, законодательство не шло таким ускоренным темпом: перемены, новые уставы, положения, на все новые точные правила, «всюду строгая отчетность».

Наводится порядок в армии и в управлении, «всюду стеснение власти отдельных начальников». По всем направлениям идет ломка старого, отжившего. Декабрист В. И. Штейнгель: «Это кратковременное царствование вообще ожидает наблюдательного и беспристрастного историка, и тогда узнает свет, что оно было необходимо для блага и будущего величия России после роскошного царствования Екатерины II».

Павел I – враг сословных привилегий и социальной несправедливости. «Закон один для всех, и все равны перед ним», – говорил он, «гонитель всякого злоупотребления власти, особенно лихоимства и взяточничества». И поэтому едут в Сибирь в одной кибитке генерал и унтер-офицер, купец и сенатор.

Первым противодворянским самодержцем назвал его В. О. Ключевский. – «Чувство порядка, дисциплины и равенства было руководящим побуждением его деятельности, борьба с сословными привилегиями – его главной задачей».

Судя по быстрым и решительным действиям императора, программа реформ была им подготовлена заранее. В ее основе лежали централизация власти, строгая государственная экономия и стремление облегчить тяготы простого народа.

«Император Павел имел искреннее и твердое желание делать добро, – вспоминал его собеседник писатель А. Коцебу. – Перед ним, как пред добрейшим государем, бедняк и богач, вельможа и крестьянин, все были равны. Горе сильному, который с высокомерием притеснял убогого! Дорога к императору была открыта каждому, звание его любимца никого перед ним не защищало…»

Он крайне раздражителен и требует безусловного повиновения: «Малейшее колебание в исполнении его приказаний, малейшая неисправность по службе влекли строжайший выговор и даже наказание без всякого различия лиц». Но он же справедлив, добр, великодушен: «доброжелательный, склонный прощать обиды, готовый каяться в ошибках».

«Обнаружились многие вопиющие несправедливости, и в таковых случаях Павел был непреклонен, – пишет один из образованнейших и принципиальнейших современников Павла полковник Н. А. Саблуков. – Никакие личные или сословные соображения не могли спасти виновного от наказания, и остается только сожалеть, что его величество иногда действовал слишком стремительно и не предоставлял наказания самим законам, которые покарали бы виновного гораздо строже, чем это делал император, а между тем он не подвергался бы зачастую тем нареканиям, которые влечет за собой личная расправа».

Именной указ городничему, уличенному в клевете на офицера: «Во время утреннего развода гвардии встать на колени перед обиженным и просить прощения».

По улице идет офицер, а за ним солдат, который несет его шубу и шпагу: «Государь, миновав сего офицера, возвращается назад, подходит к помянутому солдату и спрашивает, чью несет он шубу и шпагу. „Офицера моего, – сказал солдат, – вот самого сего, который идет впереди“. – „Офицера? – сказал государь, удивившись. – Так поэтому ему стало слишком трудно носить свою шпагу и она ему, видно, наскучила. Так надень-ка ты ее на себя, а ему отдай с портупеею штык свой: оно ему будет покойнее“. Сим словом вдруг пожаловал государь солдата сего в офицеры, а офицера разжаловал в солдаты; и пример сей, сделав ужасное впечатление во всем войске, произвел великое действие: всем солдатам было сие крайне приятно, а офицеры перестали нежиться, а стали лучше помнить свой сан и уважать свое достоинство».